Слабо в меня влюбиться?
Шрифт:
Его неприкрытая ярость как бальзам на душу. Ручаюсь, теперь в буйной головушке Яна не осталось никаких посторонних персонажей. Только я.
Выбежав в коридор, не дыша, прикладываюсь ухом к входной двери.
Пульс бешено скачет в такт громкому эху его шагов. Десять минут, ровно столько я даю ему на то, чтобы принять горячий душ и одеться.
Льдов справляется за семь.
Осторожно, чтобы не скрипнули петли, приоткрываю дверь, впуская друга до того, как он со всей дури ударит по кнопке звонка.
Мама на ночном
— Как прогулялся? — интересуюсь с усмешкой, запивая волнение щедрым глотком какао.
Я недавно ругалась на перегоревшую лампочку, а теперь даже рада непривычному полумраку, скрывающему разгул моих эмоций, возникших от одного созерцания вызолоченного светом торшера лица Льдова.
— Сказочно, — рычит он без энтузиазма. Фланелевая пижама трещит и стягивает меня тугим корсетом, сжатая по бокам от талии в его кулаках.
— А как же подробности? — Вскидываю бровь. — Друг мой, ты сегодня немногословен.
— Лучше бы и тебе заткнуться.
Его глаза опасно вспыхивают, на что у меня по спине от затылка бежит холодок. Только какой-то неправильный, доставляющий нервирующее наслаждение.
— Я бы с радостью, Льдов, да пока не умею читать твои мысли.
— Так воспользуйся логикой, Бойко. Для чего тебе мозги?
— Чтобы бесить тебя, — посмеиваюсь, в ответ на тихий мат, сорвавшийся с его языка. — Шучу. Просто ты так взвинчен… Хочешь горячего какао? — Выставляю между нами кружку, но когда Ян отпускает меня, чтобы взять её в руки, проворно отступаю на шаг и опрокидываю в себя последний глоток. — Ой, закончилось. Как и твоё красноречие.
Он холодно смотрит на меня сверху вниз с высоты своего немалого роста. Впервые не поддаётся на мои провокации и мне становится страшно, что тот мальчишка, рядом с которым прошло моё детство, вдруг вырос из тесных оков нашей дружбы. А к новому Яну я не знаю подход.
— Верни мой рюкзак, — в его коротком вздохе отчётливо звучат кровожадные нотки.
Нервно опускаю глаза в пол, словно надеясь найти в узорах на ковре ответ, как задержать ретивого гостя. Увы, ничего дельного в голову не приходит.
Сейчас не самый подходящий момент напоминать о старых долгах, но выбирать не приходится.
— А ты верни моего друга, — насуплено зыркаю на него исподлобья. — У тебя, сухарь, я ничего не забирала. И да, когда прежний Ян вернётся, передай ему, пожалуйста, что он торчит мне бонус.
Если Льдов и удивлён подобному заявлению, то скрывает это с искусностью достойной короля блефа.
— Сейчас? — лишь уточняет.
— Да, прямо сейчас! — Включаю стереосистему, выкручиваю среднюю громкость и, пританцовывая, а если быть честной, то надвигаясь
Стараюсь не обращать внимания на то, с каким сокрушительным сомнением Льдов реагирует на мои па. Это я ещё, между прочим, стараюсь! Очень…
— Уверена? — Скептически приподнимает бровь и тихо чертыхается, когда я неуклюже наступаю ему на ногу. — Умоляю, скажи, что пошутила! Да я скорее Аристову в любви признаюсь!
— И ты серьёзно готов проспорить мне так просто? — улыбаюсь, изображая телом нечто вроде волны. Ну такой, зигзагообразной слегка… — Уверяю, Куницына тебе такой подлянки не простит.
— Танцевать, говоришь? — тянет Льдов, с лёгкостью отодвигая меня и удерживая натиск моего энтузиазма на расстоянии вытянутой руки. — А с чего вдруг такая блажь? — Щурится с подозрением.
— Чтобы Свят обомлел ко всем чертям, когда я приглашу его на медляк! — выпаливаю как на духу.
— Не хочу тебя огорчать, но Агата с четырёх лет занимается бальными танцами.
И всё-то он о ней знает! Сталкер доморощенный…
— Не увиливай, Льдов, — выдыхаю, хватая его за грудки. — Либо ты делаешь из меня балерину, и я выигрываю пари, либо признаёшься Аристову в пламенных чувствах… и у нас техническая ничья.
— Сказочная самоуверенность, — роняет Ян словно невзначай.
Его взгляд осторожно останавливается на моих губах. Вдруг осознаю, что никогда прежде наши лица не находились так близко. К щекам моментально приливает тепло, и кровь разгоняет неловкость по венам.
Всего один короткий миг мне кажется, что он сейчас меня поцелует, но Льдов делает шаг назад.
Я сглатываю неожиданно пересохшим горлом, по ощущениям напоминающим наждачку.
— Нет, ну если всё прям так безнадёжно…
— Я выиграю, — перебивает Ян, на этот раз с решимостью, не оставляющей места сомнениям. — И неважно, станцуешь ты ему канкан или стрипдэнс.
Ян
После слушка о симпатичном эксгибиционисте на территории вуза, покладистая Куницына возомнила себя недосягаемой планетой и теперь ведёт переписку с меньшей охотой. И пусть хватать свою звезду с неба я не спешу, зато являюсь отличным космонавтом и точно знаю, куда и как направить ракету. Более того, когда её инопланетные родители так опрометчиво покинули орбиту.
Уговоры провести совместный вечер немного затягиваются и, получив избитое «Мне нужно подумать…», как прикрытое согласие, я уверенно надеваю фартовые боксеры и тренирую улыбку перед зеркалом. Держу пари, что у красотки универа не найдётся аргументов мне отказать. Только не сегодня.
В промежутке между сборами и гласным приглашением вспоминаю о святом долге и, дабы не тратить время впустую, иду на помощь Лере. Её танцевальные способности граничат с конвульсиями, и только я способен это исправить.