Сладкий роман
Шрифт:
– А по-моему, все это зрелище - жуткая архаика! Так и несет нафталином. Заметили, бедняжка Виолетта чуть не завалила кулису. Все дрожит, качается, и такая пыль витает - брр!
– Мне почему-то стало обидно, что Майкл заметил влюбленность актрисы.
– Вы киношница. Там, конечно, все чище, натуральнее. Документ крупного плана. Точность детали. А вот возьмите, дотяните эту концовку в дуэте... Хорошо! Молодцы, чисто, точно!
– Он захлопал как раз в нужный момент, на долю секунды опередив зал.
Вообще, создавалось впечатление, что
– Дикси, - шепнул он мне в щеку, - откуда такое имя? "Dixi de visu" это же что-то похожее на латинскую фразу, означающую "высказывание очевидца", если не ошибаюсь.
– Ну, вас ничем не удивишь. Девизо - фамилия моего деда, француза. И отец, конечно, как человек чрезвычайно начитанный и окончивший с медалями несколько учебных заведений, не мог удержаться, чтобы не назвать своего ребенка Дикси. С юмором у него было неспокойно. Вообще Эрик шутить не любил, и другим не давал.
– А Дикси Девизо вышло очень красиво. Хорошо, что не родился мальчик. К нему бы из-за одного имени приставали "голубые" - звучит гордо, но с тайным призывом.
– Вы действительно так думаете? Нет, не по поводу призывности моего имени. Вы думаете, что иметь дочерей приятно?
– взвилась я, задетая за живое.
– Я имел ввиду вполне конкретную дочь - вас, Дикси. И убежден, что для любых родителей это большой приз.
Майкл дотронулся до моей руки, придерживающей на колене ирис.
– Дайте цветок. Я специально выбрал желтый, в честь нашего фамильного геральдического лютика.
– Он отломил стебель и, аккуратно воткнул цветок узел моих стянутых на затылке волос.
– А теперь вы - "дама с желтым ирисом". Дикси, давайте сбежим?
– Вы, кажется, были в восторге от постановки?
– обомлела я.
– А вас раздражала пыль. Надеюсь, на улицах не слишком свежо? Я оставил дома автомобиль.
ГУЛЯТЬ ТАК ГУЛЯТЬ!
На улицах было великолепно. И почему-то шкодливо на душе, как-будто прогуляла урок. Именно, - прогуляла и сбежала в Пратер.
– Майкл, у меня идея - я провожу вас домой, - сказала я нарочито-интимным голосом, насладившись метнувшимся в его глазах страхом. Страхом недоверия. И чтобы совсем не сбивать с толку беднягу, добавила, Мы пойдем кататься на каруселях. Ведь Пратер у вас под боком, а мне неловко ходить в такие места одной.
– У вас нет детей?
– серьезно спросил Майкл.
Я со вздохом пожала плечами.
– Тогда на сегодняшний вечер я вас удочеряю. Или нет, буду вашим заботливым дядюшкой. Сам-то я, наверно, спасую перед опасностью рассмотрел уже, какие там жуткие пыточные аппараты громыхают... И еще: в метро мы не поедем. В Вене чудесное метро, но я не видел там ни одной женщины в вечернем туалете. Тем более, такой ослепительной.
Майкл остановил такси и назвал адрес. Мы чинно разместились на заднем сидении.
– Для дядюшки вы выглядите слишком старомодно. Пожилые джентльмены здесь, как
– Действительно, старость беспомощна и требует особого ухода. Тогда жалость и брезгливость сменяется уважением и даже определенным эстетическим чувством. Я успел заметить местных дам. Язык не поворачивается назвать их старушками. Право же, это даже красиво: достоинство долголетия.
– А молодых? Вы замечаете молодых?
– на повороте я слегка пододвинула к нему бедро и навалилась плечом.
Он восстановил дистанцию, когда машина вырулила на ровное место.
– Сколько вам лет, Михаил Семенович?
Майкл в испуге схватился за грудь. Пошарив в верхнем кармане, с облегчением вздохнул:
– Уж подумал, что забыл в джинсах паспорт. Меня предупредили, что за границей нужно всегда иметь документ при себе. Тем более, что я сопровождаю даму в такое сомнительное место.
Я ловко выхватила из его рук красненькую книжечку с гербом Советского Союза. Майкл протянул руку за своим документом, но я не выпустила добычу.
– Нет уж, приличная дама должна хоть что-что знать о человеке, делящем с ней крышу замка.
Я раскрыла паспорт и присмотрелась к фотографии. Было темновато, но не рассмеяться я не могла: на меня смотрело испуганное лицо молодого Пьера Ришара в ореоле вьющихся волос.
– Это что, школьная фотография после выпускного бала?
– Позапрошлогодняя. Фотографировался для поездки в Словакию. А бланки ещё не успели заменить на российские, - протокольным голосом возразил он и отобрал паспорт.
Но я успела рассмотреть дату рождения. Моему "дядюшке" Майклу было всего сорок лет. Нет, вернее, исполнится в декабре. Значит, Козерог и на пять лет моложе Сола...
– Вы почему-то сразу решили, что я кандидат в пенсионеры и не составлю конкуренции как наследник. Долго ли проскрипит старичок!
– Майкл расправил плечи, одернул пиджак и, заглянув в переднее зеркальце, поправил очки. Ничего, ничего. Это я от волнения так плохо выгляжу. Вот начну бегать по аллейкам нашей усадьбы, плавать в фонтане, а по ночам, при луне, играть на клавесине... Потом загуляю и в один прекрасный день представлю "племяшке Дикси" симпатичную девушку.
– А жену бросите? Или передадите товарищу?
– С чего вы взяли, что я женат? Может быть, русские носят кольца всегда? Вообще-то я - наполовину еврей.
– Вам прямо к центральному входу парка?
– осведомился шофер.
– Да, пожалуйста, - ответила я и протянула сто тридцать шиллингов.
Майкл взял у меня бумажки, порылся в кошельке и добавил ещё 20. Потом достал записную книжку и что-то чиркнул.
– Записали номер машины на случай, если выболтали государственную тайну?
– Я вышла, с удовольствием вдыхая запах ярмарки, детского праздника.