Сладкое королевство
Шрифт:
Глава 22
— Александра! — куда ощутимее повышает голос Лёня, что даже Диана и Майя перестают носиться и смотрят на нас. — Разве так я тебя воспитывал? Что ты вообще понимаешь в отношениях взрослых? Или думаешь, мать бы одобрила твоё такое поведение?
— Её здесь нет! — кричит девочка, а Лёня дёргается вперёд.
Уж не знаю, что в моём больном мозгу происходит. Неужели я решила, что Леонид ударит свою дочь? Он даже руку не поднял, просто хочет показать,
Встав между ними, упираюсь обеими руками в грудь мужчины, и глаза закрываю нервно дыша:
— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, — тихо и быстро повторяю. — Умоляю, не ругайтесь, не из-за меня.
Поднимаю взгляд и жалобно смотрю в карие глаза Леонида, читая в них недоумение. Понимаю, я влезла не в своё дело, но и стоять, наблюдая, как любимые ссорятся из-за меня, я не могу.
Мотаю головой и шепчу:
— Поверь, я того не стою. Семья дороже. Береги, тебе досталось истинное чудо, — киваю в сторону сестёр, пока те замерли в ожидании, — три замечательные дочери. Не ругайтесь, а я пойду.
— Вот и правильно, — шипит Саша, но Лёня больше ни слова ей не говорит, его взгляд прикован ко мне.
— Ты не подумай, — оборачиваюсь к девочке, — я не хотела ничего подобного. И маму твою заменить никто не сможет, я это понимаю, — всё, на что меня хватает — поговорить с девочкой как с Оксаной. Я по-другому и не умею, не знаю как себя в такой ситуации вести. — Я просто хотела подружиться. Правда.
Хватаю свою сумочку и пулей из беседки, пока не передумала.
— Люда, горячку не пори, — слышу, что Лёня срывается с места и идёт за мной, а Майя уже вовсю плачет, Саша что-то ей говорит, но, похоже, не пускает ко мне. — Остановить! — чуть ли не приказывает мужчина.
Торможу посреди дороги в тени высоких деревьев и оборачиваюсь.
— Ты себя вообще слышишь? — теперь грозный тон направлен на меня, чувствую и себя маленькой девочкой, которую папа решил отчитать за проступок. — Мы отлично проводили время. А Саша перебесится и успокоится.
— Я так не могу, — мотаю головой. — Ты поднял голос на дочь из-за меня, это неправильно. А сейчас пошёл за мной, — машу рукой в сторону девочек, — а должен бы успокаивать Майю. У меня сердце кровью обливается, когда я слышу, как она плачет!
Разворачиваюсь, но получаю в спину почти обречённый вздох:
— Одна недовольна твоим присутствием, вторая ревёт, потому что ты уходишь. А мне-то что делать?
— Майя ещё маленькая, — даже не думаю поворачиваться к мужчине, не хочу, чтобы он видел, что я вся в слезах. — Уже завтра она забудет обо мне.
Даю дёру с такой скоростью, что сама себе поражаюсь. Маневрирую между гуляющими семьями на широких дорожках и быстро оказываюсь у центрального входа. Вызываю такси и еду домой.
Ощущение, что я позорно сбежала, будто воровка, только взять с собой я ничего не успела. Уже выходя из машины, бью себя по лбу — все
В такой ситуации мелочно заботиться о посуде, заставляя малышку плакать. Нет, я ушла и отец, конечно же, успокоил её. И Саша с Дианой там. Детки быстро забывают. Надеюсь, и Майя забудет. А я навсегда сохраню её огромные карие глаза в своей памяти. Её звонкий смех и то, как она задувала свечи, загадывая желание.
Не могу себе позволить вот так лезть в семью. Да, мне показалось, что здесь найдётся место и для меня, но, похоже, я ошиблась.
На нервах варю сгущённое молоко по бабушкиному рецепту и причитаю у плиты, не хуже этой самой бабушки, помешивая будущую начинку для капкейков или просто лакомство на хлеб.
«Ну, почему мне так не везёт? Я же не пытаюсь забрать отца у девочек. Я и матерью им становиться не хочу. Глупо полагать, что чужая женщина заменит ту, которая родила и вырастила детей. Но я же могу стать опорой.
Не сегодня, так завтра у Саши начнутся вопросы, на которые может дать ответ только женщина. Не пойдёт же она о мальчиках разговаривать к Лёне. Но вдруг у неё тёплые отношения с бабушкой? Хотя, помнится, Леонид сказал, что Саша быстро домой проситься начнёт от Светланы Игоревны, наверное, что-то подобное уже было...»
Грызу себя, примеряя разные роли, что я могла бы играть в судьбе девочек. Для Саши — подруга, Дианы — наставница, Майи...
— Хватит! — кричу сама на себя и снимаю с плиты готовую сгущёнку. — Забудь!
Требую у внутреннего голоса и привожу кухню в божеский вид.
*** Леонид
— Твою ж налево, — выругиваюсь, когда Люда уходит.
Я не могу разорваться, чтобы бежать успокаивать дочь и догонять Людмилу. Смотрю женщине вслед и понимаю, что с таким отношением вряд ли мне что-то светит. А казалось, я нашёл близкого по духу человека.
Но, засунув все свои надежды поглубже, разворачиваюсь и иду к детям. Майя чуть с ног не сбивает. Лицо зарёванное, светлые мокрые полоски ярко выделяются на испачканной мордочке.
Хмыкаю:
— Хватит плакать, солнце, — спокойно говорю и поднимаю дочь на руки. — А тебя дома ждёт серьёзный разговор, — бросаю грозный взгляд на Сашу.
Как Оли не стало, у старшей характер вконец испортился, а тёща дорогая ещё и масла в огонь добавляет, науськивая дочь против меня. Неужели эта маразматичка считает, что лучше воспитает моих детей?
Аж злость берёт. Майя кладёт голову мне на плечо и тихонько вздрагивает, успокаиваясь, а я ещё глубже погружаюсь в свои мысли. Лишь коротко прошу Диану накрыть на стол — вот кто не доставляет хлопот. В кого средняя пошла, ума не приложу, но это моя самая большая помощница. Не плачет, не устраивает истерик, не надо следить, сделала ли она домашку и поела ли.