Славные Времена. Том 1
Шрифт:
– Прошу прощенья, господа, – сказал он. – У вас какое-то дело?
– У нас дело к Альберу, – ответил барон, упрямо не называя меня графом. – А вы что здесь делаете?
– А я здесь живу, – спокойно сказал быстрый умом Гирон, сообразив положение. – Вы имеете что-нибудь против?
Барон что-то неразборчиво проворчал, но мы с Гироном переглянулись и не стали пока что цепляться к нему, безмолвно согласившись посмотреть, как далеко занесет этого дурака.
Ларгон не удивил нас крылатой фразой или остроумным суждением. Поразмыслив, он выдавил из себя нелепую фразу:
– Конечно, если денег у вас нет, вам только и остается
Я опять усмехнулся.
– Вообще-то это мой долг офицера – учиться. Вы знакомы с новой книгой генерала Таргара?
– Зачем она вам? – искренне поразился наш товарищ по учебе и будущий боевой офицер. На
На лице Гирона возникло странное выражение, словно он сдерживает смех, а на лице Карера появилось некоторое удивление, но он всё ещё молчал.
– Изучаю стратегию, хочу стать генералом, – спокойно ответил я. – Полезная книга – в ней разобраны все возможные случаи схваток кавалерии с пехотой. Вы знаете, конечно, господа, что это вопрос, стоящий остро в нашей военной теории.
Шевалье понимающе кивнул, но на лице барона, не утруждавшего себя изучением военного дела, выразилось раздражение.
– Не думаю, что генералом в нашей благородной армии может стать мелкопоместный дворянин из провинции, – нахально заявил Ларгон. – В этой вашей Альберии дворяне умеют только охотиться да вино давить на продажу, а стать генералом у них духу не хватит.
Я опять отложил книгу в сторону, но Гирон опередил меня.
– И что же плохого в графстве Альберия по сравнению с вашим баронством? – с интересом спросил он. – Насколько я знаю, оно будет побольше и побогаче вашей родины, да и слава у них имеется. Разве ваши отец и дед когда-нибудь громили герцогов, изменивших короне?
– Да уж очень оно за… заштатное, – сказал барон, явно проглотив слово 'захудалое', и обходя скользкий вопрос измены. – Медвежий угол.
– Медведей у нас хватает, – спокойно сказал я, уже решив для себя, что без вызова наглому барону дело не обойдется. – Имеются также туры, кабаны, лоси и другие крупные животные. Залетают иногда с вершин грифоны, но на них мы не охотимся. Есть ещё в Альберии настоящие воины – лесные егеря, много раз бившие изменников страны в хвост и в гриву. Продаем мы много вина, копченостей, сыров, и лучший в стране строевой лес. Мелочь, конечно, но деньги приносит неплохие. Также добываем и копим кое-что посерьезнее – металлы: железо, золото, серебро. И, знаете ли, наш доход от этого сравним с доходом богатейших из соседних герцогств. Тут я перешел к другому, наступательному тону. – А если я не пропиваю мои золотые в кабаках, как вы, барон, это не значит, что их у меня нет. И если вы, любезный Ларгон, раздаете векселя и коллекционируете неоплаченные долги, то мне любой банк столицы, даже Гномий Банк, в любой момент выдаст кредит в обеспечение моего счета – тысяч в сто, или более. А по части культуры мы обычно обращаемся к соседям. Вы можете им заявить, что наши края – это медвежий угол. Как у вас с географией, барон? Не помните наших соседей?
Тут я улыбнулся возможно более неприятной улыбкой.
– Наши соседи, герцоги Сарот и Торгорд, охотно услышат ваши слова о бескультурье в их герцогствах – там, на северной границе королевства, где мое графство расположено. Кроме того, вы можете довести ваше мнение об отсутствии культуры в нашем краю другим нашим соседям, например, эльфам Великого Леса –
Моя издевка дошла даже до барона, и он приготовился начать подготовленную им ссору, но шевалье Карер перебил его.
– Граф, ваши земли действительно граничат с легендарным Великим Лесом? – с неподдельным интересом спросил он. – И вы встречались с эльфами? – Разумеется, – ответил я. – Я даже бывал в глубине Леса на пограничных и торговых переговорах с Владычицей, посещал Великие водопады и фонтаны молодости.
И, обращаясь только к Гирону и шевалье, не обращая внимания на недоверчиво кривящегося дурака барона, я вытащил из кармана очень дорогую и пока ещё редкую в столице игрушку – амулет изображений – и, оживив его, нашел изображение двух делегаций.
– Вот здесь, шестым справа от Великой Владычицы, стою я. Узнаете меня, шевалье? А это мой отец и дядя, тоже граф, но не Альбер, а Альбер-Ритан – по супруге. А на этом изображении мои друзья – молодые эльфы и эльфийки. Я частенько встречаюсь с ними, когда они патрулируют нашу совместную границу, и мы проверяем в тавернах качество знаменитого красного пива, которое внутри Леса не подают – там все пьют свое, эльфийское, вино. Вот как раз изображение нашего застолья, когда Ветка Яблони, родовитая эльфесса, родственница принцесс, почти без одежды танцует на столе в таверне. У нас там с эльфами, знаете ли, развлечения простые, деревенские.
Шевалье и Гирон завистливо вздохнули, разглядывая красивые ноги и почти обнаженную грудь Ветки.
– Ух ты! – сказал вдруг оживившийся барон. – Позвольте мне взять у вас амулет взаймы – показать эту дамочку друзьям! – И он попытался вырвать у меня подарок отца.
– Не позволю, барон, – спокойно убрав руку с дорогой игрушкой в сторону, с усмешкой сказал я.
– Но вам никто не поверит! – озадаченно привел наш барон убийственный аргумент.
– А я его и не показываю никому – только друзьям, – хладнокровно сказал я. – Пусть не верят.
Барон обалдело глядел на меня, очевидно, не понимая, как это можно не хвастаться такими знакомствами с обнаженными красавицами эльфийками.
– О, смотрите, что я нашел, шевалье, – продолжил я. – Вот моя школьная подружка леди Алтейа, она жила у нас в доме несколько лун, обучаясь грамматике, литературе, истории и другим людским наукам. Как вам нравится черно-золотой цвет её крыльев?
– Ого! – сказали в один голос шевалье Карер и Гирон, впиваясь глазами в изображение летящей над ущельем Альты со мной на спине.
– Так что, – продолжил я, – в нашем захолустье кое-что имеется. У эльфов – богатейшая культура, древнейшие исторические предания, замечательная поэзия. Кстати, я научился литературным диалектам эльфийского языка, и с удовольствием читаю их книги. Драконы тоже кое-что могут рассказать о начале мира – и рассказывают. А вот к вам, господин барон, у меня есть вопрос. Мне это показалось, или вы осмелились говорить о моем графстве в презрительном тоне?
– А если бы и так, – приободряясь, нагло заявил барон, – что с того?