Славяне. Историко-археологическое исследование
Шрифт:
Согласно изысканиям польского лингвиста С. Урбанчика, начало польского языка как отдельного славянского языка восходит к рубежу IX и X вв., в XII в. осуществляется окончательное формирование системы консонантизма, XV–XVI вв. — время утраты количественных различий, и середина XVIII в. — начало действия новой литературной нормы. [766]
Формирование польского этноса в результате интеграции двух основных этнографических групп славянства отражено в некоторых диалектных различиях польского языка XII–XIV вв. Ещё в прошлом столетии И. А. Бодуэн де Куртенэ в результате изучения памятников письменности выделял в польском языке XII–XIII вв. три диалектные зоны: великопольско-куявскую, малопольско-силезскую и мазовецкую. [767] Ныне на основании координации данных лингвистики и археологии с той или иной долей вероятности можно утверждать, что первая диалектная область своими корнями восходит к суковско-дзедзицкой этнографической группе раннесредневекового славянства и отражает специфику ее говоров. Территориально эта диалектная зона соответствует расселению потомков суковско-дзедзицких племен. Основой малопольско-силезской диалектной зоны могла быть пражско-корчакская этнографическая группа славянских
766
Urbanczyk S. Szkice z dziej'ow jeayka polskiego. Warszawa, 1968. S. 129.
767
Бодуэн де Куртенэ И. О древнепольском языке до XIV столетия. Лейпциг, 1870. С. 97.
В настоящее время некоторые диалектные различия внутри польского языка XII–XIV вв. являются достаточно надёжно установленными. [768] Они свидетельствуют о диалектном членении языка в тот период прежде всего на две зоны: северную (изменения ra —> re, ja —> je, 'a —> 'е, переход tart —> tert, невокализованные варианты уменьшительных суффиксов -к, -с), соотвествующую расселению славян суковско-дзедзицкого начала, и южную, население которой формировалось на пражско-корчакской этнографической основе.
768
Dejna K. Dialekty polskie. Wroclaw, 1973; Толстая С. М. Языковая ситуация в Польше в XII–XIV вв. // Развитие этнического самосознания в эпоху зрелого феодализма. М., 1989. С. 289.
В современном польском языке выделяется пять диалектных групп: великопольская, малопольская, силезская, мазовецкая и кашубская, основы которых, как можно полагать, были заложены в раннем средневековье. Великопольская диалектная зона, несомненно, восходит к славянам суковско-дзедзицкого ареала. В основе малопольского диалекта находятся говоры вислян — одного из племен пражско-корчакской группы славян. Кашубы являются потомками суковско-дзедзицких племен, расселившихся в Польском Поморье, в генезис которых включились пришлые фельдбергские (голанчские) племена. В результате поморский регион Польши длительное время в культурном отношении (в частности, это весьма отчетливо проявляется в керамических материалах раннего средневековья) заметно отличался от коренных областей суковско-дзедзицких племен. Формирование силезской диалектной группы обусловлено взаимодействием суковско-дзедзицкого населения с торновским. Мазовецкая диалектная группа, несомненно, восходит к говорам средневековых мазовшан.
Последние занимают особое место среди племен, принявших участие в генезисе польской народности. Впервые мазовшане упоминаются в Повести временных лет как одно из ляшских племен. Знает это племя (Masovitae, Masouiensos) и польский хронист Галл Аноним. Он называет однажды мазовшан даже особым народом, на основании чего некоторые исследователи полагают, что этому автору были известны какие-то этноязыковые особенности, выделяющие это племя. X. Ловмяньский считал мазовшан вместе с дулебами, хорватами и велетами древнейшим славянским племенем.
Археологические материалы позволяют восстановить раннюю историю мазовшан, локализация которых в северо-восточной Польше, называемой Мазовией, не подлежит сомнению. Эти земли, как отмечалось выше, в эпоху великого переселения народов из-за крайне неблагоприятных условий были покинуты славянами. Какое-то время они оставались незаселенными или крайне слабо заселенными.
К VI–VII вв. относятся два памятника: небольшие могильники Менд-зиборув на левобережье Вислы и Непорент в низовьях Буга. Оба содержали бескурганные ямные трупоположения с глиняными урнами пражско-корчакского облика. [769] По всей вероятности, эти захоронения оставлены небольшими группами славянских переселенцев, оторвавшимися от основного массива пражско-корчакских племен. На следующем этапе в Среднем Повисленье погребальных памятников снова нет [770] — территория оставалась незаселённой.
769
Bernat W. Wczesno'sredniowieczne cmentarzysko cialopalne w miejsc. Miedzybor'ow, pow. Grodzisk Mazowiecki // Wiadomo'sci archeologiczne. T. XXII. Warszawa, 1955. S. 81–88; Rauchut L. Wczesno'sredniowieczny gr'ob cialopalny ze wsi Nieporet, pow. Wotomin // Wiadomo'sci archeologiczne. T. XXIV. Warszawa, 1957. S. 382.
770
Zoll-Adamikowa H. Wczesno'sredniowieczne cmentarzyska… Cz. I. Rys. 57.
Ситуация резко изменилась в последних веках I тыс. н. э., когда в Мазовии и смежных землях появляются курганы, при сооружении которых широко использовался камень. Такие курганы исследовались С. А. Дубинским и Р. Якимовичем в Цецели в междуречье Буга и Нарева. [771] Одни из них имели каменный покров, уложенный в несколько ярусов, другие дополнительно — вымостки из камней в основаниях насыпей, в третьих — кладки из камней в середине их высоты. Все курганы содержали захоронения по обряду трупосожжения (в единичных насыпях открыты более поздние впускные трупоположения). Кремация умерших совершалась на стороне. Собранные с костра кальцинированные кости рассыпались на материке или помещались в насыпях. Все захоронения безынвентарные, в некоторых насыпях встречены фрагменты лепной, а в одной и гончарной керамики. В одном кургане рядом с сожжёнными костями обнаружен целый глиняный сосуд. В кургане 1 найден череп лошади. Датировка курганов затруднительна, на основании лепной посуды их относят обычно к последним векам I тыс. н. э. [772] Подобные курганы раскапывались в том же регионе в Бациках Ближних. [773]
771
Дубинский С. А. Отчёт о раскопках
772
Zoll-Adamikowa H. Wczesno'sredniowieczne cmentarzyska… Cz. I. S. 60–66.
773
Дубинский С. А. Отчёт о раскопках… С. 123–124.
Каменные курганы могли быть привнесены в Мазовию и Подляшье лишь с севера, из коренных земель ятвягов. Использование камня при устройстве погребальных сооружений в течение длительного времени было свойственно западнобалтским племенам и обусловлено какими-то языческими представлениями. Каменные курганы получили распространение в западнобалтском мире еще в I тыс. до н. э. [774] В землях пруссов и галиндов они в I тыс. н э. трансформировались в грунтовые захоронения с поверхностными обозначениями из камней. Кладки или вымостки из камней устраивались пруссами над могилами до XIII–XIV вв. включительно. Ятвяжские племена в течение всего I тыс. н. э. продолжали сооружать каменные или каменно-земляные курганы (в некоторых местностях до конца XIII в.). На южной окраине ятвяжского ареала, там, где ят-вяги контактировали со славянами, хоронившими умерших на грунтовых могильниках, каменные курганы эволюционно сменяются каменными могилами. Применение камня для обозначения могил в ятвяжском крае было широко распространено в XI–XII вв., а в некоторых местах сохранилось до XVII в. [775]
774
Engel С, La Байте W. Kulturen und V"olken der Fr"uhzeit im Preussenlande. K"onigsberg, 1937. S. 84–86; Okulicz J. Pradzieje ziem pruskich od p'o'znego paleolitu do VII w. n. e. Wroclaw; Warszawa; Krak'ow; Gda'nsk, 1973. S. 247–334.
775
Talko-Hryncewicz J. Przyczynek do paleoetnolog"u Litwy. Cmentarzysko na Aria'nskiej g'orce w majetno'sci Unji pod Wierzbolowem, pow. Wolkowyszii, gub. Suwalska // Prace i materialy antropologiczno-archeologiczne i etnograficzne. T. I. Cz. 1–2. Krak'ow, 1920. S. 48–51.
Подобная трансформация каменных курганов в каменные могилы имела место и в Мазовии. Обряд трупосожжения в каменных могилах в первых веках II тыс. н. э. постепенно вытесняется ингумациями, в которых встречено немало вещевых находок. На их основе Л. Раухут выделил три стадии эволюции каменных могильников, отчасти налегающих друг на друга: 1) XI — начало XII в.; 2) конец XI–XII в.; 3) вторая половина XII–XIII в. [776]
О том, что каменные могильники были привнесены в Мазовию и Подляшье ятвягами, говорят особенности погребальной обрядности. Свыше 90 % мужских погребений первой хронологической стадии имели восточную ориентировку, и, наоборот, свыше 90 % синхронных женских были похоронены головами на запад. Положение умерших головой к востоку — обрядность, не свойственная славянскому этносу, и на территории его расселения встречается только там, где славяне встретились и контактировали с иноэтничными племенами. В Мазовецко-Подляшском регионе восточная ориентация погребенных, безусловно, восходит к ритуалу западнобалтского мира. В пользу этого свидетельствуют и вещевые материалы, сопровождающие такие захоронения. Так, в мужских погребениях с восточной ориентировкой встречены шпоры, кресала с кремнями, топоры, наконечники копий и стрел. Это явно неславянская особенность ритуала. В мужских трупоположениях с западной ориентировкой первой хронологической стадии таких вещей не встречено. Исключением является одно из погребений, обращенных головами на запад, в могильнике Блихово под Плоцком, где был найден топор. Однако, в отличие от обычных топоров, встречаемых в каменных могилах с восточной ориентировкой, это был боевой топор скандинавского происхождения. Очевидно, эта находка не племенной маркер, а показатель социального статуса погребенного — захоронен был не рядовой земледелец, а воин-дружинник.
776
Rauchut L. Wczesno'sredniowieczne cmentarzyska… S. 472–474.
Погребения в каменных могилах второй и третьей стадий не дают отчетливой картины подобной дифференциации. Находки шпор и кресал обнаружены как в погребениях с восточной ориентацией, так и в немногих мужских захоронениях, обращенных головами к западу, что является показателем начавшегося процесса ятвяжско-славянской метисации.
В женских погребениях каменных могильников Мазовии и Подляшья обычными становятся эсоконечные височные кольца, ожерелья из бус, серьги, перстни, железные ножи и глиняные пряслица. Это типично славянский набор погребальных инвентарей. В Мазовии и Подляшье эти находки в основном характерны для захоронений с западной ориентацией. Причем обычно в таких погребениях присутствует по четыре — шесть височных колец и ожерелья из одной — двух нитей разноцветных бус. В женских трупоположениях с восточной ориентировкой если подобные украшения и встречаются, то они состоят из единичных височных колец и бус.
В Мазовии параллельно с каменными могильниками функционировали грунтовые некрополи без каменных кладок, которые доминировали в южных районах. Вещевые инвентари и детали обрядности их не оставляют сомнений в славянской атрибуции этих памятников.
Рассмотренная ситуация даёт все основания полагать, что племенное образование мазовшан формировалось в условиях славяно-ятвяжского взаимодействия. В XII в. в условиях активизации военных набегов на западнобалтские земли со стороны Польши и Древней Руси (источниками документированы походы польских войск против ятвягов, сасов и галиндов под 1108, 1110, 1115, 1166 и 1192 годами и вторжения войск киевских и волынских князей в регионы ятвягов и галиндов под 1112 и 1113 годами) часть ятвягов мигрировала в северо-восточном направлении, достигнув Новгородской земли. [777]
777
Седов В. В. Жальники // Российская археология. 2000. № 1. С. 7–22.