Славянская мифология: эницклопедический словарь
Шрифт:
Проспать пасхальную службу было непростительным грехом. В качестве наказания таких людей на следующий день купали или обливали водой (ср. указ Синода от 1721 г., по которому, в частности, запрещалось «по старинному суеверному и вредному обычаю купать или обливать водою не бывающих у заутрени»). Человеку, проспавшему пасхальную заутреню, в течение года грозили неудачи.
В пасхальную ночь распознавали нечистую силу. Придя в церковь в новой одежде, можно было увидеть колдунов, стоящих спиной к алтарю; принеся в церковь специальным образом приготовленный творог или сыр, узнавали среди прихожан ведьм по небольшим хвостикам. На П., как и в Страстной четверг, поднявшись на чердак или на колокольню со свечой, горящей еще с заутрени, можно было увидеть домового. Пасхальная ночь была
По окончании заутрени люди стремились как можно быстрее добраться (добежать или доехать) до дома, чтобы в течение года опережать остальных во всех делах. Впрочем, часто, не заходя домой, направлялись на кладбище известить умерших родственников о Воскресении Христа и похристосоваться с ними.
Пасхальный завтрак проходил обычно в узком семейном кругу, т. к. ходить в гости в первый день П. было не принято. Первое пасхальное яйцо часто съедали всей семьей, разделив его по числу домочадцев. Обычай делиться друг с другом пасхальной пищей получил у восточных славян широкое распространение; в частности, в первый день П. священник и причт, а также домочадцы «молили паску», т. е. обменивались кусочками кулича или ели его сообща, разрезав на мелкие части. Обычай делиться с ближними пасхальным яйцом получает специфическое истолкование в мифологических рассказах: человек, потерявший дорогу в лесу, должен вспомнить, с кем в последний раз он делил пасхальное яйцо; после этого он сможет найти дорогу и вернуться домой.
Немало магических свойств приписывалось освященным пасхальным яйцам, их скорлупе, а также остаткам других пасхальных блюд, например костям поросенка. С пасхальным яйцом обходили загоревшееся строение или кидали его в огонь, надеясь, что яйцо поможет остановить пожар; с пасхальными яйцами искали заблудившуюся скотину, клали их в посевное зерно, оглаживали ими корову при первом весеннем выгоне, закапывали в поле, чтобы у льна головки были величиной с яйцо; кости поросенка также закапывали в посевы, чтобы уберечь их от града.
В течение всей недели начиная с первого дня П. священники в сопровождении причта и наиболее благочестивых прихожан обходили с иконами все дома в селе и служили там пасхальные молебны, за что получали вознаграждение.
С вечера пасхального воскресенья по домам ходили группы мужчин (волочебников — в Белоруссии, христованников — на юго-западе и западе России) и поздравляли хозяев с праздником. Они исполняли под окнами специальные песни, в которых помимо обычных величальных образов, рассказывающих о богатстве крестьянского двора, перечислялись основные годовые праздники традиционного аграрно-хозяйственного календаря крестьянина. Аналогичные обходы на пасхальной неделе были и у западных славян. Так, поляки обходили дома, нося или везя с собой живого или деревянного петуха как символ воскресшего Христа.
У западных славян на пасхальной неделе практиковались массовые молодежные обливания. Понедельник был мужским днем (парни, мальчики, мужчины поливали женщин и девушек), а вторник — женским. Парень старался облить понравившуюся ему девушку, в ответ на что, при согласии, она одаривала его крашеными яйцами или преподносила другие подарки; во время пасхальных обливаний обнаруживалась и общественная оценка поведения той или иной девушки: считалось постыдным, если девушку не облили в пасхальный понедельник; это означало ее осуждение молодежным сообществом за развязное поведение или иные прегрешения.
Среди пасхальных развлечений основное место занимали игры с крашеными яйцами, и прежде всего катание яиц по земле или со специальных лотков, а также «битки» — битье крашеными яйцами. У восточных славян в течение всей пасхальной недели любой человек мог подняться на колокольню и звонить в колокола; этому звону нередко приписывался магический смысл. Из других пасхальных забав выделяются качели, а также хороводы, имеющие аграрно-хозяйственную и любовно-брачную тематику (в последних обычно назывались
На пасхальной или следующей за ней Фоминой неделе имело место массовое поминовение умерших. См. Задушницы, Нави, Радуница.
Т.А. Агапкина
ПАХАРЬ, оратай — в славянской мифологии культурный герой. Согласно широко распространенному фольклорному сюжету, П. вытеснил с земли первобытных великанов — воплощение диких, необузданных сил природы. В этиологических мифах о происхождении Змиевых валов (древних укреплений в Среднем Поднепровье) и рек П. действует вместе с другим культурным героем — кузнецом. По украинскому преданию, Бог послал на землю чудовищного змея, который требовал человеческих жертв. Когда пришел черед царевича, тот бежал от змея, читая молитву, и спасся в кузнице, где свв. Борис и Глеб ковали для людей первый плуг. Змей языком высадил дверь кузницы, но святые ухватили его за язык раскаленными щипцами и запрягли в плуг. Они провели плугом борозду, которую и называют «Змиевым валом». Другой вариант того же предания — о Кузьме-Демьяне, Божьем Ковале, который заставляет змея пропахать землю до самого Черного моря: там пахарь дает змею напиться и тот, выпив полморя, распадается на части — превращается в мелких змей и «гадов».
В славянских легендах, восходящих к апокрифическому «Слову об Адаме и Еве», первый П. — Адам (Ева — первая пряха). Бог дал Адаму плуг, чтобы он в поте лица добывал себе хлеб. По болгарскому апокрифу, Адам запряг волов и стал пахать, но дьявол не дал ему возделывать землю, объявив, что земля принадлежит ему, и потребовал расписку, которой Адам отдавал бы себя во власть дьявола. Адам перехитрил сатану, вручив ему расписку, что он и дети его будут принадлежать Владыке земли, имея в виду Бога. В болгарском апокрифе «О крестном древе» (X в.) сам Иисус вспахал ниву на пути в Вифлеем. Ср. украинские колядки, где Бог пашет золотым плугом на золотых волах, св. Петр (или Павел) их погоняет, а Богородица приносит в поле пахарям еду. Известен также русский заговор, произносимый при сборе целебных трав: «Святой отец праведный Абрам все поле орал, Симеон Зилот садил, Илья поливал, Господь помогал. Небо — отец, а земля — мать. Благослови, Господи, эту траву рвать». См. о символике пахоты (обработки земли) как о брачных отношениях, оплодотворении в ст. Земля.
В русском былинном эпосе П. Микула Селянинович сильнее князя-волхва; согласно чешской раннеисторической традиции, П. Пршемысла избирают князем после чудесного знака: в его руках начинает зеленеть сухая ветвь, которой он погонял волов (ср. с этим библейским мотивом восточнославянский обычай держать вербную ветвь во время ритуала первой пахоты). В сербской юнацкой песне Марко Кралевич пашет «султанские дороги»: турки требуют, чтобы герой не распахивал дороги, Марко же велит туркам не топтать его пашню; подняв плуг вместе с волами, Марко избивает турок. В славянской народной культуре с древнейшего периода особое значение придается земледельческому труду: ср. племенные названия и названия народов, восходящие к обозначению поля, — поляне, поляки, ляхи (от «лядь» — расчищенный от леса участок земли).
Орудия пахоты — плуг, соха почитались священными: согласно русским источникам XVII в., в Москве «в навечерие Богоявления… кликали плугу» — взывали к плугу; у поляков накануне Рождества лемех плуга клали на стол, чтобы кроты и мыши не портили пашню. Плуг (орало) изображался у болгар на обрядовом новогоднем хлебе. В день встречи Нового года на Западной Украине обходили дворы с плугом, изображая пахоту и осыпая дворы овсом и кукурузой; в песнях-колядках ряженые пели о волах, медведях, воронах и др. птицах, запряженных в плуг, заклинали уродить жито и т. п. В русской традиции на Пасху избирался П., производивший ритуальную запашку; при первой пахоте использовались ритуальные предметы, освященные на Пасху, что должно было обеспечить урожай (в. — слав.). Вместе с тем проведение ритуальной борозды, опахивание села, предохраняло от мора.