След 'Альбатроса' (Танцы со змеями - 1)
Шрифт:
Хотя аббревиатура его все-таки заинтересовала.
– А что такое УЗИ?
– спросил он, ковыляя вслед за Леонидом Ивановичем по коридору, густо набитому больными из местных жителей.
– Ультразвуковое исследование. На японской машине, - пояснил инфекционист, прокладывающий ледоколом путь Майгатову в густой черно-смуглой толпе йеменцев, сидящих, стоящих, а то и лежащих у дверей кабинетов.
Оператор УЗИ оказался тоже русским парнем, довольно молодым, веселым и, судя по чистому говору, ленинградцем.
–
– Ложись сюда. Простышку снимем, мы ж не в Древней Греции...
Майгатов положил на спинку стула белую простыню, завернувшись по грудь в которую он шел по коридору и самому себе казался посетителем бани, выбравшимся из парной, а этот парень, видимо, имел фантазию побуйнее.
– Смажем животик, - пояснил он странное увлажнение кожи в том месте под ребрами, где мыслилась печень. Потом поднес к помазанной области пластиковый шток размером с чехол для очков и здорово напоминающий именно чехол для очков и стал им водить влево-вправо, вверх-вниз.
– Придумали ж такое японцы! Никаких надрезов - и все видно.
– А что видно?
– скосил глаза на экран Майгатов, но ничего не понял: на сером дрожащем желеобразном фоне - какие-то белые прожилки, точки.
– Ну как - что?
– удивился парень.
– Посмотри, Леня...
Инфекционист наклонился, сощурил явно близорукие глаза и с минуту не дышал.
– Вроде не попали, - то ли спросил, то ли подтвердил что-то оператору.
– Вот и я считаю: в печени чисто.
– Ну и слава Богу!
– наконец, вернул он на лицо улыбку, почему-то оставленную перед дверью кабинета.
Майгатов почувствовал, что здесь произошло что-то важное, как будто бы он сам, ничего не делая, принес облегчение обеим врачам, и ему стало стыдно интересоваться этим, словно бы выпрашивать похвалу самому себе.
– Что?
– обернулся к пропевшей двери Леонид Иванович.
– Все хорошо. Амебы в печень не попали, Леночка.
Майгатова молниеносно повернуло к двери, но там уже никого не было. Только охнуло сердце, и качнулась в душе злость на дверь, скрывшую за собой сказочное видение.
– Во японцы удумали, а, старлей?
– выключая аппарат, еще более оживился парень.
– Ты как думаешь, почему они такие умные?
– Н-не знаю, - никак не мог отойти от ощущения близкой потери Майгатов, хотя вроде и не терял ничего, а что не успел к двери обернуться, так это...
– А я знаю, - хлопнул ладонями по своим коленкам парень.
– Облучили их. Ты погляди: две бомбы на них американцы сбросили. Атомные, значит. Больше никто из людей под такой эксперимент не попадал...
– А Чернобыль?
– поправил Майгатов.
– Ну как тебе сказать... Может, что-то похожее и было в Чернобыле, но все-таки в меньших размерах. А потом последствия сразу трудно уловить. То ли дело у японцев - почти полста лет прошло. И результаты - налицо. Лучшие машины, телевизоры,
– Знаешь анекдот? Это когда японцев наши спрашивают: скажите, а на сколько лет мы от вас отстали по уровню техники - на двадцать или на тридцать? А те отвечают: навсегда...
– Ничего, догоним, - непонятно почему прервал красноречие парня Майгатов.
– Ты думаешь?
– замер он со шнуром в руке.
– Уверен, - резко встал с такой же, как у него в палате, металлической кровати Майгатов и, внутренне охнув от боли в кишках, все-таки не выпустил эту боль на лицо.
Завернул ноги в так и не подсохшую простыню и пошел из комнаты. От двери обернулся.
– Спасибо за помощь.
Леонид Иванович догнал его и, распахивая скрипучую створку двери, подхватил за локоть.
– А вообще старайтесь меньше ходить. Больше будьте в горизонтальном положении.
– Медсестры - что: по сменам работают?
– не удержался Майгатов и внутренне напрягся от ожидания того, что врач разгадает подоплеку вопроса.
– По-разному. Смены, конечно, есть. Но у нас много всякой текучки. Например, выездов в ближайшие городки. Здесь же на десятки километров вокруг никаких больше лечебных учреждений нет.
Зашел в палату и пожалел, что медленно шел. Леночка меняла простыню-покрытие на его кровати, и от того, что это делала именно она, ему вдруг захотелось как можно быстрее лечь на эту простыню. Леонид Иванович, сославшись на дела, нет, даже на море дел, остался за дверью переплывать это "море". Майгатов присел на стул и вытянул левую, обожженную, ногу. Стало легче.
– Зеркало Вера забрала, - не оборачиваясь, пояснила Лена.
– Она нервничала. Думала, совсем его потеряла. Вы б видели, как она обрадовалась. Все. Ложитесь.
Он с удовольствием выполнил ее приказание.
– А вы в рубашке родились.
– Почему же?
– Еще сутки без медпомощи - и амебы попали бы в печень.
– И что тогда?
– Начали бы ее поедать. А против этого...
– замерла в задумчивости, словно бы примеряя страшный вариант на этого бледного, исхудавшего парня, а, примерив, вдруг ощутила прилив радости от того, что это все-таки не произошло.
– Против этого нет лечения. Прямой путь в... В общем, в рубашке родились.
Она подвезла к кровати "систему", установила вниз крышечкой банку. Готовясь ввести в вену иглу, коснулась руки Майгатова своими пальчиками. Коснулась нежно, осторожно и - как обожгла. Майгатов не знал, почему так получилось, но ощутил какой-то ток от ее мягких подушечек, который кольнул в руку, молнией пронесся до головы и теплой, приятной волной прошелся по всему телу. Он не ощутил вошедшей иглы, а только лежал, боясь пошевелиться и сбросить с себя такое сладкое, тягучее оцепенение.