Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
– Ну и ладушки, – пробормотал он, – я, вообще, кто – колдун, или прогуляться вышел?
Он отошёл на пару шагов, прикрыл лицо Базовым Щитом, и, сложив пальцы в Открывающий Жест, саданул по двери кинетиком.
Саданул хорошо, от души, с оттяжкой, не жалея эфирной зарядки, лихо так саданул. Вот только на дверь это не произвело ни малейшего впечатления.
На миг дубовый прямоугольник подёрнулся рябью, точно был просто отражением себя самого в зеркальной глади пруда, а потом вновь стал плотным. На проклятой двери не появилось даже царапинки.
«Мда,
Хотя на самом деле не такая уж это и загадка. Включи голову: Моргана, Мерлин. Вся Великая Четвёрка. Что их объединяет? Что объединяет их с тобой?
Фигаро закрыл глаза, и сосредоточился на кончиках пальцев.
«Это должно работать в обе стороны. Если Договор может в любой момент дотянуться до меня, то уж я до него и подавно. Это он сидит в моей крови, а не наоборот, в конце концов»
Ощущение холодного покалывания в пальцах появилось почти сразу же. Ставшее уже знакомым до обыденности, неизменное и привычное, похожее на прикосновение к...
Следователь приоткрыл глаза.
Ну конечно.
В пальцах его правой руки был зажат ключ.
«Когда он там появился? Откуда взялся? Ну что за глупый вопрос? Он был там всегда. И, может, конечно, это ни черта и не ключ, ну так и башня ведь не совсем башня, верно?»
Фигаро повертел ключ в руке – самый обычный бронзовый ключ; такими запирают на ночь амбары и ворота – едва заметно улыбнулся, и вставил его в замочную скважину.
Ключ повернулся легко – а почему, собственно, должно было быть как-то иначе? – и дверь, чуть скрипнув на хорошо смазанных петлях, распахнулась.
Внутри оказалось нечто вроде маленькой кельи с куполообразным потолком. И потолок и стены были сложены из отполированного временем до блеска жёлтого кирпича. В потолке кельи было отверстие, через которое в неё лился поток яркого света, похожего на солнечный, прямо по центру стоял простой стол из чёрного дерева, у стола – грубо сколоченное кресло с высокой спинкой, а в кресле сидел Демон.
Демоны – и большие, и малые – частенько принимали облик того, кто их вызвал. Это было в порядке вещей; с подобным следователь уже сталкивался. Но впервые он видел перед собой Демона призванного сразу четырьмя заклинателями.
Демон Квадриптиха. Мерлин-Моргана-Хаттаб-Альхазред, удивительное существо с печальным, не мужским и не женским лицом, небольшими крыльями за спиной, ниспадающими на плечи золотистыми волосами и глазами, в которых бесновалось малиновое пламя.
Существо сидело в кресле, молча уставившись куда-то в невидимую точку перед собой. Его тело – настоящее тело – было сейчас перед Фигаро, но сам Демон, конечно же, был не здесь. Сам Демон был занят; он уничтожал мир, и, похоже, все его силы и внимание были сейчас сосредоточены на этом увлекательном занятии.
У Фигаро камень упал с души.
Демон не пытался его атаковать. Он явно не ожидал, что кто-то сумеет проникнуть в его обитель на краю небытия, но даже не это было самым прекрасным: у Демона, как, собственно, почти у всех призванных
Его можно было уничтожить.
Его можно было убить.
Арсенал, предоставленный Фигаро Артуром-Зигфридом Медичи мог уничтожить это существо, наверное, миллионом различных способов. Он мог изобрести в процессе ещё столько же вариантов уничтожения своей цели. Он, в конце концов, мог использовать наработки Кроули, и сделать так, что сама память о Демоне была бы стёрта с лица мироздания.
Фигаро оставалось только отдать приказ.
«Чего же ты ждёшь?»
Следователь с трудом проглотил ставший поперёк горла ком, и нервно дёрнул себя за запонку, в которой бился, клокотал маленький карманный Армагеддон.
О нет, он отнюдь не наслаждался ни самим моментом, ни осознанием его значимости. Ему не было страшно; Фигаро понимал, что оружие вложенное ему в руки Артуром сравняет Демона с пустотой в считанные секунды. Дело было в другом.
Витражи на окнах: молодой Мерлин в библиотеке, Моргана с косичками…
Свет, что, казалось, застрял в витражах навечно, точно комар в янтаре.
«Что произойдёт, если Демон будет уничтожен? Что случится с Артуром и остальными?»
Перед началом операции Фигаро так и не удалось добиться от старого Мерлина прямого ответа на этот вопрос, но он понимал это и так. Квадриптих жил долго, очень долго. Все они – Моргана, Артур, были аномалией в той же мере, в которой аномалией был Демон и его Договор. И их время давным-давно вышло.
«Если Демон сейчас будет уничтожен, то Артур умрёт. И никакой Орб его не спасёт. Остальные трое тоже погибнут. Исчезнет Демон, и закончит свой земной путь Квадриптих»
Он яростно помотал головой, сжимая кулаки.
«И что с того? Каждый из них уже прожил столько, сколько ни жил, наверно, ни один человек на земле. Дьявол, да даже Лёгкие вампиры не жили столько, хотя бы потому, что их создали уже после появления Квадриптиха. У Артура, у Морганы, да у всех у них за спиной по десять-двенадцать полноценных человеческих жизней. Они уже отжили своё»
– Это не мне решать, – пробормотал Фигаро, – уж точно не мне.
«Прости, ты идиот? Извиняюсь, конечно, за грубый тон, но если ты забыл, то там, в твоём мире, сейчас происходит конец света. И только уничтожив Демона ты можешь его остановить. Да, это классическая Проблема Вагонетки, о которой так любит рассуждать Артур: жизни четверых против жизней двух миллиардов. Простейшая математика»
– Я отказываюсь принимать подобные решения.
«Ну, хорошо, святой ты наш, хренов бессребреник, который вот-вот угробит столько людей, сколько тебе не пересчитать за всю свою жизнь, давай посмотрим на происходящее с другой стороны: Артур знал о том, чем всё закончится, посылая тебя сюда? Конечно. И Моргана знала. И Альхазред с Хаттабом. Они же, в отличие от тебя, не полоумные кретины. У тебя карт-бланш на любые действия в их отношении, потому что решение принимал не ты. Его принял Артур»