Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
– А мне наплевать, ясно? И если Артур решил самоубиться моими руками, то пусть он катится к дьяволу.
«Ага. Ага. Вот оно что. Ты не боишься их убить; в отсутствии храбрости я тебя обвинить не могу. Ты храбрый малый, хотя, конечно, не сержант Кувалда и даже не инквизитор Френн. Ты не хочешь принимать решение. Хочешь остаться белым и пушистым. Нарисовать картину, но не запачкать манжеты. Сделать омлет, но не разбивать яйца. Забраться на ёлку и не ободрать штаны. И рыбку съесть...»
– Заткнись.
«А, и ещё одно: извини, кстати. Я тут немного ошибся. Что, кстати, не удивительно, поскольку, будучи голосом разума, я, увы, всё ещё голос твоего разума.
Фигаро толчком выпихнул воздух из лёгких, и опустил глаза. Его била дрожь.
Сейчас.
Или никогда.
Подвести Артура, или убить его?
Спустить курок, или швырнуть все карты в пустоту, надеясь на то, что Квадриптих сумеет отразить атаку Демона?
Да или нет?
«Не тяни уже. Хватит. Просто сделай это. Или не сделай»
Следователь глубоко вздохнул, и зажмурился.
Некоторое время ничего не происходило.
А затем в кромешной тишине раздался звук бьющегося стекла.
Это был простой, нормальный и вполне человеческий звук, будто кто-то уронил на пол вазу или случайно смахнул со стола бокал: звон, а затем шорох разлетающихся стеклянных крошек.
Фигаро осторожно приоткрыл один глаз – буквально на чуть-чуть – но ничего не увидел. Поэтому, немного набравшись смелости, он приоткрыл и второй.
Демона в кресле не было.
Зато на каменном полу, сверкая тусклой амальгамой, валялась целая куча осколков зеркала.
Никакого зеркала следователь в комнате до сей поры не видел, однако осколки были вполне себе реальными. В них отражался льющийся с полотка свет, жёлтый камень и он сам – десятки маленьких Фигаро удивлённо хлопающих глазами.
– И какого чёрта здесь произошло? – громко спросил он у пустоты.
– Ничего особенного, – раздался в тишине странно-знакомый насмешливый голос, – просто ты сделал выбор.
Следователь обернулся.
В двух шагах за его спиной стоял он сам.
Нет, конечно же, не его призрак и даже не его точная копия; этот Фигаро был явно моложе, чуть стройнее (хотя, будем откровенны, ненамного), небрит, чего следователь себе никогда не позволял, и был одет в простую коричневую пиджачную пару, штиблеты с закруглённым носком (такие были в моде лет двадцать назад) и белую рубашку, а на голове у Следователя Номер Два красовался совершенно бандитский картуз с острым козырьком.
– Вы... Выбор? – Фигаро помотал головой. Это мало помогло; теперь к чувству дезориентации добавилось головокружение.
– Ага. – Фигаро-Два улыбнувшись, кивнул. – Ты принял решение не убивать Демона. Не выбирать между несколькими жизнями и жизнями многих.
– И... И что теперь? – Следователь опасливо покосился туда, где меньше минуты назад восседал в своём кресле Демон. – Может, это тебя мне стоит того... всем этим арсеналом?
– Прошу, извольте. – Его двойник весело рассмеялся. – Но есть шанс, что некоторые из заклятий могут ударить по тебе
– Стоп! Стоп! – Фигаро яростно замахал руками. – Я ни черта не понимаю. Ты – Договор?
– Конечно, – подтвердил его двойник, делая шутливый реверанс. – Я – Договор Квадриптиха, просто здесь, в бывшей Обители Демона, я имею возможность общаться с тобой вот в таком, можно сказать, полноценном виде.
– Ну, здорово. – Следователь вздохнул. – Я опять разговариваю сам с собой.
– Верно, но не забывай, что это не отменяет того факта, что я знаю ответы на все вопросы. Таким уж меня создали, что поделать.
– Ага, – Фигаро потёр лоб, – ага. Тогда мне, если можно, хотелось бы понять, какого лешего здесь только что случилось?
– У-у-у-у-у, – протянул Фигаро Номер Два комично вытягивая губы трубочкой, – это не так просто. Точнее, проще некуда, но поверить тебе будет тяжеловато.
– Знаешь, – следователь дрожащими пальцами достал из кармана мятую пачку сигарет, – вот конкретно сейчас я готов поверить во всё что угодно.
– Хорошо, – легко согласился его двойник, – тогда, для начала, немного истории. Давным-давно, в одной далёкой-предалёкой заднице мира встретились четыре колдуна. Посидели, подумали, и поняли, что даже если они соберут в кучу всё, что им известно о колдовстве, то выстраивать из этого некую систему им придётся веками: обрывки из старых книг, свитков, скрижалей и глиняных табличек от большинства из которых остались, разве что, фрагменты фрагментов. И они решили пойти другим путём: а почему бы, рассуждали они, не призвать существо, которое вложит им в головы знания об общих принципах и системе работы с эфиром; иными словами, даст информацию о том, как работает колдовство.
– Ну, это я и так знаю. – Фигаро, прикурив сигарету «от пальца», с наслаждением затянулся. – И пришел в мир Демон, и поведал Квадриптиху о таинствах колдовства. Артур мне эту историю раз десять рассказывал.
– Фигаро, – его двойник с жалостью поглядел на следователя, – ну какой, к хренам собачьим, Демон? Ну какие таинства колдовства? О чём мы говорим, если до Ритуала самым ужасающим существом, которое удавалось призвать на Земле, был чёрт, а самым могучим заклятьем можно было, разве что, наслать крыс на дом соседа? Наш мир лежал в отдалении от Перекрёстков Сфер, и их обитатели сюда, как правило, не заглядывали. Мы их просто не интересовали. Ты же уже знаешь: вселенная состоит из бесконечного количества наложенных друг на друга слоёв. Ну кому могло быть интересно происходящее в одном из бесчисленных серых мирков на обочине?
– Демону, очевидно же. Раз уж он явился Артуру и компании.
– Фигаро, – его копия возвела очи горе, – никакой Демон Квадриптиху не являлся!
Секунду или две в келье царила абсолютная тишина.
– Что? – спросил, наконец, следователь. – А, у них случилась галлюцинация от перенапряжения, и всё вот это вот сейчас просто снится Артуру с Морганой. Понятно.
– Самое забавное, – Фигаро-Два с интересом посмотрел на Фигаро-Один, – что ты в некоторой степени прав. Устами младенца, как говорится... Вот смотри: собрались четверо. Каждый из них умел, в той или иной мере, оперировать эфиром. При помощи ритуала – а для этого ритуалы и существуют – они привели свои сознания в резонанс, сосредоточившись на одной-единственной задаче, а после спроецировали её в Единое Поле. Ещё нет ни Зон импринтинга, ни Сфер каркасных построений, ни принципов эфирной модуляции – ничего нет. Только сырой эфир. И вот в него попадает сфокусированный луч четырёхкратно усиленного внимания. Попадает, и отражается в нём словно в зеркале.