Следуй по пути из лепестков персика 2
Шрифт:
— Чун Хуа, я потом покажу тебе, как выглядит настоящая рисовая каша.
— Ээ, хорошо, — удивлённо посмотрела на неё личная служанка. — Только я варю кашу уже много лет.
Посидев несколько минут в задумчивости Мин Мэй вдруг заявила:
— Мне необходимо обрести финансовую независимость и верных людей.
— Финансовую независимость?! — ещё более ошарашенно посмотрела на неё Чун Хуа. — Барышня, вы хотите зарабатывать деньги? Но этого нельзя делать без разрешения семьи.
— У нас должны быть свои собственные средства на всё, чтобы мы могли
Но сейчас,… мне необходимо как-то уметь защитить себя… Нужны небольшие мягкие мешочки из кож, что не будут пропускать жидкость, с пробкой, а не на завязках. Ещё сок, выдавленный из свежего имбиря, а также вода, немного проваренная с большим количеством красного перца.
— Молодая госпожа, и что вы с этим всем будете делать?! — изумлённо и непонимающе вперила глаза в Наталью-Мэй, личная помощница. — Вы снова что-то новое изобрели?
— Угу, перцовый баллончик, — рассмеялась обновлённая барышня.
— Перцовый бал… бол… болон… бал-лончик? — в непонимании выговорила новое слово Чун Хуа.
* * *
Мин Мэй проворно перелезла через довольно высокое окно внутрь помещения, а после взяла из рук Чун Хуа небольшой свёрток с едой.
Когда она тихонько постучала по оконной раме, Мин Лан аж подпрыгнула от панического страха. Ведь она находилась в храме предков, наедине с памятными табличками предков. На улице темнело, лишь свет свечей освещал просторную пустующую залу, и ей изначально показалось, что пришли духи усопших, чьи имена, статус и звания были выгравированы на вертикальных чёрных прямоугольных деревянных табличках. После повторного стука и шёпота сестры, она сильно удивилась.
— Барышня-я, как я могу оставить вас одну? — заунывно причитала личная служанка молодой госпожи семьи Гу.
— Я вообще-то буду не одна, — прошипела Наталья-Мэй. — Лучше сторожи мой двор, пусть все думают, что я легла спать… Кстати, ты обещала растолочь имбирь, — после этих слов девушка закрыла окно.
— Сестра, что ты здесь делаешь? — недоумённо спросила Мин Лан.
— Я принесла тебе еды, а также хочу составить компанию, — ответила Мин Мэй.
— Что ты, не стоит, я же наказана! — несколько обеспокоенно, но тихо проговорила третья сестра. — К тому же ты ранена.
— Ещё как стоит. Я тоже виновата, ты не должна одна страдать. Тут, наверняка, ночью тебе одной будет страшно, — улыбнулась четвёртая сестра, — вместе всё-таки не такой стресс будет. А нога, что нога? Царапина. Заживёт, как на соб… Ты как тут? Поешь, — сразу сообразив, что не стоит так говорить, сменила тему Наталья.
— Мэй-эр, мне нельзя есть до утра, я должна сначала подумать о своих проступках и вымолить прощение у предков, — Мин Лан отвернулась от свёртка. — Сейчас
Мин Мэй скептически-непонимающе на неё поглядела, подняв бровь, и вложив ей куль в руки, развернула:
— Лан-эр, ешь говорю, пока тёплое, а то голова закружится. Посмотри, тощая какая. Специально в свёртке принесла, чтобы с корзинкой не светиться. И в тыковку компота налила.
— Светиться? — непонимающе уточнила третья сестра.
— О-хо-хох, как же с вами тяжело, — Ната легонько потёрла лоб пальцами, — ну это означает, что заметят корзинку сразу, как яркий фонарь из общей серой массы.
— Чудно говоришь в последнее время, Мэй-эр, но в твоих словах есть какая-то логика, и аналогия интересная, — легонько улыбнулась Мин Лан. — И как только такие вещи тебе приходят в голову?
Через некоторое время в раму снова кто-то постучался, и девушки, вздрогнув, обернулись на окно.
— Наверное, Хуа что-то хочет сказать, — тихо проговорила Мэй-Наташа, и подойдя к окну, открыла створку.
Но там оказалась не её личная служанка.
— Дайте же руки, — прошипела Мин Джу. — Тяжело перелезать с такой ношей.
Пятая сестра сунула им в ладони тканевой свёрток и небольшой глиняный кувшин без ручки, больше похожий на высокий горшок или немного сужающийся бочонок. Его горлышко было накрыто обрывком красной ткани и замотано на горлышке тонкой верёвкой из мешковины. Обычно в таких здесь храниться вино, а под тканью должна быть приклеена пробка.
— Ты что здесь делаешь? — настороженно спросила у Мин Джу Наташа. — Мы с Лан-эр провинились, а ты ни во что не влезала.
— Тоже с вами хочу, за компанию, — улыбнулась пятая сестра. — Я тоже там присутствовала. Вино принесла и поесть.
— И нас после этого ещё больше накажут, — проговорила Мин Лан. — Просто так распивать вино в зале предков нам нельзя.
— И что тогда делать? — лицо Мин Джу стало тоскливым и опечаленным.
— Давайте тогда поставим на алтарь, — предложила Наталья-Мэй.
— Если ставить на алтарь, надо сначала угостить предков, разлив чашу, — опасливо проговорила третья сестра. — И кто это будет делать? — она настороженно оглядела младших сестёр.
— Ты, — указала на неё пальцем Мин Джу. — Ты же старшая из нас.
— Я?! — испугалась Мин Лан. — Не я принесла сюда вино, чтобы пить. Я н-не могу. Разве мы имеем право на такое?!
— Божечки, разве это не ваши… наши родственники? — усмехнулась Наталья.
Она открыла кувшин, налила в три малые пиалы, что принесла Джу-эр, и дала их девушкам в руки:
— Помяните предков.
Три девушки встали на колени, и взяв пиалы пальцами обеих ладоней, вытянули руки вперёд, поклонились. После выпили. Ната снова налила вино в пиалу, подошла к алтарю, и как было здесь принято, медленно вылила из чаши вино на пол, прочертив линию. Затем поставила кувшин на алтарный стол. Пламя на свечах в комнате неожиданно заколыхалось, а Лан-эр с Джу-эр, тихонько взвыв, прилипли к друг другу резко, как магниты.