Следуя за тенью

Сергеева Ольга И.

Пальцы, сведенные судорогой напряжения, начали дрожать. Ида медленно один за другим распрямила их.

— Чего вы хотите, генерал? — проговорила она, больше не пытаясь придать своему голосу ни твердости, ни решимости. А Хотину, кажется, понадобилась целая вечность, чтобы осознать: сегодня он выиграл. Генерал не удержался, еще раз взглянув на демона, сидящего у ног принцессы, прежде чем ответить:

— Эспенансо.

На этот раз Ида даже не пыталась сдержать недоумения. Девушка качнула головой, облизав пересохшие губы. Чего она действительно не ожидала, так это того, что Хотин потребует от нее невозможного!

— Эспенансо не принадлежит мне, генерал, — попыталась объяснить она. — Только мой отец обладает властью назначать правителей.

— Разумеется, я знаю! — генерал нетерпеливо мотнул головой. — Но ему понадобится время, чтобы выбрать

нового человека, и все это время планетой кто-то должен управлять. Оуэн Вейд под арестом; единственный его наследник мертв; Сирил Грасс, которая по праву рождения могла бы претендовать на Эспенансо, вашим приказом там же, где и сам герцог; никому из придворных вы не доверяете. Так что, Выше императорское высочество, у вас не так уж много возможностей для выбора: управлять планетой самой или все же предоставить это мне, — Хотин вдруг усмехнулся. — А чтобы вам легче было принять решение, принцесса, добавлю: я действительно собираюсь управлять планетой так, чтобы у вашего отца уже не возникло желания меня заменять! Место, показавшееся Вейду недостаточно привлекательным, мне вполне подходит.

Ида вновь запустила пальцы в шерсть на загривке демона, но на этот раз чисто машинальным жестом, полностью погрузившись в размышления. Пост временного управляющего — этого добивался от нее Хотин, и она вполне могла ему его предоставить. Ничего особо сложного, ничего — на первый взгляд — чему она стала бы противиться. Наверное, так и рассуждал генерал, называя свою цену. Ей некого назначить, так почему бы не назначить его? Единственное, чего он не знал, это того, что несколько дней назад Оуэн Вейд уже сыграл с ней в эту игру. Ида отдала ему власть, не видя в ней никакого реального прока для себя, и она сполна заплатила за то свое решение. И теперь она больше никому не могла доверять, даже генералу флота своего отца! Но был ли у нее выбор?.. Может быть, в тот момент, когда генерал спрашивал у нее имена преступников — да, но когда она спросила его о цене — уже нет. Хотин ошибся в том, что решение дастся ей легко, но не в том, что она его все же примет.

— Вы получите Эспенансо, генерал, — девушка медленно наклонила голову. — На две недели или на всю оставшуюся жизнь — это уже решит мой отец.

Губы Хотина дрогнули в довольной улыбке, но мгновение спустя он уже вновь взял себя в руки.

— В обмен вы получите жизнь и свободу вашего возлюбленного, Ваше императорское высочество, — проговорил он. Ида кивнула, соглашаясь с условиями сделки и сосредоточившись на том, чтобы не думать о формулировке, употребленной генералом. Разговор был окончен, и дочь императора повернулась к двери, но прежде, чем она успела уйти, Хотин вдруг спросил. — Мне приказать отпустить его?

Ида приостановилась на пороге:

— Прикажите привести его в мои покои, генерал.

Боковым зрением она заметила, как на губах Айнора Хотина мелькнула понимающая усмешка, но не стала ни оборачиваться, ни чего-либо объяснять. Кажется, она уже перешла за ту черту, где ее еще волновало мнение этого человека. Да и любого другого человека тоже.

* * *

Тапа-ар положил руку на холодный чуть шероховатый камень и не спеша, словно стараясь ощутить каждый сантиметр твердой поверхности, повел ладонь вперед. До верхнего края огромной арки было не дотянуться, и он остановился, дальше гигантское сооружение окидывая уже взглядом. Оно стояло в самом центре просторного грузового отсека одного из самых больших космических крейсеров Текондэроги. Инженеры, которым парламент поручил ее строительство, вначале вовсе утверждали, что сооружать арку нужно на поверхности какой-нибудь планеты — на корабле не получится обеспечить необходимой напряженности энергетического поля. Но парламент в этом оказался непреклонен: они собирались подчинить себе слишком серьезные силы, и в случае неудачи рисковать целой планетой — пусть даже и необитаемой — никому не хотелось. Конечно, потеря крупнейшего крейсера — флагмана флота — тоже не была бы безболезненной, но другого пути просто не было, если они все же собирались рискнуть. А они собирались!

Несколько десятилетий исследований. Шесть лет строительства. Сотни задействованных в нем людей — все принесшие клятву о неразглашении. Миллионы потраченных денег… Если вспомнить сейчас обо всем этом, то арка высотой в три метра и шириной в четыре могла перестать казаться такой уж гигантской или внушительной. Но только не для того, кто смотрел дальше — за нее, кто видел все возможности, которые откроются,

если сегодняшний эксперимент окажется удачным!

Инженеры, еще вчера с плохо скрываемым волнением на лицах докладывавшие об окончании работ, теперь отступили к стенам отсека, словно оставляя его наедине с аркой, но при этом ни на мгновение не выпуская из виду. Тапа-ар посмотрел в их сторону, на минуту оторвав взгляд от арки. Ученые, исследователи… Он не сомневался, что многие из них (если не большинство) намного лучше него до самой последней детали знают все принципы работы их детища. Но никто из них даже приблизительно не может представить масштабов открывающихся перед ними возможностей! Для них вся затея — всего лишь эксперимент, попытка доказать, что вычисленные теоретически цифры будут работать и в действительности. Но только он сумел по-настоящему в него поверить. А поверив, не испугаться.

Тапа-ар вновь повернулся к арке, рассматривая ее в очередной (наверное, уже сотый) раз, но снова как впервые. Для массивной рамки почти в два метра толщиной был выбран стеклянный гранит. Угольно-черный камень, привезенный с одной из отдаленных планет системы, всегда оставался ледяным на ощупь. Он отражал любую энергию, не впитывая, и не позволяя той проходить сквозь себя. Именно поэтому арку и строили из него — сквозь нее будет пропущен энергетический поток высокой мощности, и нельзя допустить, чтобы он расщепился или нашел для себя иной путь. Эта черная глянцево-блестящая рамка, возвышавшаяся в центре отсека, впечатляла каждого, кто видел ее впервые, но в действительности она была всего лишь каменной аркой — не больше — опорой для того, что должно будет происходить.

Те, кто был посвящен в суть затевавшегося эксперимента, не тратя время на рассматривание арки, сразу же подходили вплотную к ней, сосредотачивая все свое внимание на тонкой почти ажурной сети, затягивавшей ее проем. Тапа-ар тоже сделал два шага в сторону, остановившись перед ней. Серебристая проволока, больше напоминавшая паутину, в действительности была особым сплавом гемопластика, на разработку которого ушла половина из всего затраченного на строительство времени. Он должен был не просто проводить энергию, а структурировать ее таким же образом, как делает это тело человека. Если, конечно, хоть кто-то из людей способен пропустить сквозь себя силу подобной мощности! Но даже не этот сплав был самым сложным и самым ценным в арке. У тех, кто видел ее, дыхание перехватывало от другого — от ярко-синих драгоценных кристаллов, впаянных в узлы сети. Азрак!..

Тапа-ар в очередной раз подавил желание протянуть руку и прикоснуться к камням. Оно возникало у него всегда, как только он приближался к арке. Всего лишь алмазы… Тапа-ар каждый раз напоминал себе об этом, и каждый раз слова оставались лишь словами, каким-то неведомым образом не достигая сознания. Азрак — на него невозможно было не смотреть, к нему невозможно было не прикасаться, его невозможно было не захотеть подчинить себе, стоило лишь раз увидеть! Когда-то давно, когда он только слышал о символе далекой и гордой Рассономской империи, он смеялся над людьми, тратящими столько сил на защиту пустой драгоценности. Позже, когда узнал правду о том, чем в действительности является азрак, открывающий дорогу между мирами, тапа-ар восхищался гениальной задумкой древнего правителя, спрятавшего самое большое сокровище на виду у всех. А потом, когда собственными глазами увидел синие бриллианты, все размышления, планы, расчеты вдруг остались позади, утратив свою значимость на фоне призрачного мерцания синих огней в глубине кристаллов, кажущихся почти прозрачными, но в действительности пропускающих лишь свет другого мира. Самая манящая загадка Вселенной — азрак и поводыри, раскрывающие двери!

Когда он впервые увидел формулы, раскладывающие эту непостижимую тайну на значки и символы, он в первое мгновение почти возненавидел ученых… Но теперь, когда дерзкая идея оказалась воплощенной в жизнь, ничего больше не осталось: ни раздумий, ни сожалений — лишь предвкушение, заставляющее пульс стучать чаще!

— У нас все готово, господин. Прикажете начинать?

Тапа-ар обернулся на инженера, стоящего справа и чуть позади него. То ли за долгие месяцы работы ученый уже успел привыкнуть к сиянию азрака, то ли слишком нервничал в присутствии непосредственного начальства, но мужчина ни разу не взглянул в сторону арки — предмета их разговора. Тапа-ар тоже отступил на пару шагов назад, но не стал отворачиваться от мерцающей синими всполохами сети. Сквозь нее была видна дальняя стена корабельного отсека… Пока еще видна.