Слепой царь
Шрифт:
— У нас ничего нет кроме рыбы. — Развёл руками капитан Русанов.
— и много у вас этой рыбы? — Саркастически поинтересовался я.
— Килограмм триста будет.
— На что тысяч народонаселения?
— Сколько?! — Разом воскликнули два капитана.
— Более ста тысяч. А только что мы приютили чуть больше девяти тысяч детей. А их кормить сам бог велел.
Капитаны поникли.
— Выходит, вы ничем нам помочь не можете? — Спросил капитан Кушаков.
— Насчёт воды, не знаю. Тут надо выяснять. Реки поблизости нет. Но есть другая проблема. Вы заметили, что к берегу подойти нигде не можете? Так
— А какую угрозу мы несём? — Спросил капитан Русанов. — У нас же нет оружия?!
— Сейчас никакой. Завтра вы уйдёте, найдёте людей, которые вооружат ваши суда и!..
— Хм!.. — Хмыкнул капитан Кушаков, толи соглашаясь, толи наоборот. — А в ваших словах есть резон.
— Извините, но приходится быть политиком. Хоть лично я их терпеть не могу. Но, на карте стоит судьба людей, доверившихся мне.
— Согласен. — Произнёс капитан Кушаков, о чём-то размышляя.
— Воды мы вам дадим просто так. — Продолжил я. Если, конечно, у нас найдётся столько ёмкостей и средства для переправки на ваши суда. А вот с остальным… Напряг. Честно. И не потому, что жалко. А потому, что вы так попали неудачно. Именно сегодня к нам присоединилось свыше пятидесяти тысяч людей. Голых, голодных, с огромным количеством детей. Все наши ресурсы задействованы на полную катушку. И уверен, что их не хватает. Почему я так говорю? Да потому, что только вернулся оттуда, и у меня просто не было времени проверить, осталась хоть какая-нибудь возможность как можно скорее помочь разместить такую ораву народа?!
— Извините, что перебиваю, — заговорил капитан Кушаков, — не могли бы вы пройти ко мне на корабль?
— Зачем? Поинтересовался я, а капитан Русаков искоса глянул на Афанасия Семёновича.
— Вы не подумайте ничего такого, — усмехнулся капитан Кушаков в ответ, — просто на "Лебёдушке" вы побывали, а у меня нет. И я, кажется, знаю путь решения.
— Вы уверены в нём? — В упор спросил я.
— Предполагаю, что да.
— Только предполагаете или уверены? Это разные вещи.
Капитан немного подумал, потом ответил:
— Уверен. более чем уверен. Иначе бы вы не стали герцогом Акардийским.
Я пожал плечами и добавил:
— Помните, обратного пути у вас не будет.
— А зачем обратный путь? Я не люблю кивать пятами.
— Дело ваше. Пошли. — Я поднялся.
— Погодите, вдруг спохватился капитан Русанов. — Я чего-то недопонимаю. О чём вы?
Я промолчал, не сообразив, к кому он обратился. Капитан Кушаков ответил:
— Увы, дорогой мой друг, но тут мы с тобой расходимся.
— В каком смысле? — Продолжал недоумевать капитан Русанов.
— Ты не видишь выхода из создавшегося положения потому, что рассматриваешь ситуацию с точки зрения правителя. Ты не можешь допустить даже мысли, что откажешься от своего права.
— А разве есть другие варианты?
— Есть. И я, кажется, знаю, какие именно.
— изложи. Может и я пойму, что не прав.
— Пожалуйста. — Усмехнулся капитан Кушаков. — Наш герцог стал им не потому, что завоёвывал земли, а потому что к нему добровольно приходили. И титул он свой получил вполне официально, а не самозвано. Правильно
— Совершенно верно. Исключительно на добровольной основе. и никак иначе.
— Ну да! — Хмыкнул капитан Русанов. — Когда люди в беде им ничего не остаётся делать, как признать сильнейшего.
— Я никого не заставлял, признавать себя или нет. Люди сами делали вывод. И в помощи мы никогда не отказывали. И вам не отказали. Я же сказал, воды дадим, а с фруктами у нас у самих проблема. И объяснил, почему она возникла. Прибыли бы вы вчера, или раненько утром сегодня, вам бы перепало, а детям бы не досталось. Вот и решайте. Вы люди взрослые. На данный момент с витаминами помочь не могу. Их просто нет.
— Я уже решил. Но для этого мне и надо, чтобы вы прошли на мой корабль. — Сказал капитан Кушаков.
Капитан Русанов переводил растерянный взгляд с меня на своего недавнего товарища.
— Но!.. — Заговорил он. — Как тогда сложится дальнейшая судьба моего судна?
— Корабль останется вашим. Его у вас никто не заберёт. Он изначально предназначался вам, и только вы можете быть его хозяином. Но, вступая в союз, вы отдаёте право первенства, а не право наследства. Разве что при фатальном исходе. Да и то, можно оформить целую цепочку наследников. Вы будете включены в общую машину жизни государства. Вы будете решать, как использовать свои возможности, и свой корабль. Будете ли вы круизным лайнером, или перепрофилируетесь на крейсер или что там у вас есть…
— Но я не хочу уродовать свой корабль?!
— А вас никто и не заставляет. Поставим суда на прикол в бухте. Топлива ведь всё равно нет. И мы пока что нефти не нашли.
— А пираты?
— Сегодня мы ещё не можем ничего им противопоставить. Но, уверяю вас, через пару дней у нас будет такой флот, какого, я надеюсь, пока что ни у кого нет.
— Ваша уверенность делает вам честь! — Сказал капитан Кушаков.
— Я просто знаю, о чём говорю. — Улыбнулся я.
— ну что ж!.. Тогда пойдёмте. — Ещё раз предложил капитан Кушаков. — Заодно расскажете подробности.
— Договорились. — Сказал я, беря Лину под руку.
— А мне с вами можно? — Поинтересовался капитан Русанов.
— Простите, но корабль не мой, и приглашение не я раздаю. — Ответил я. — К тому же придётся развести суда на пару кабельтовых. А может и больше.
— Честно говоря, — заговорил капитан Кушаков после недолгого молчания, — я не знаю, как правильно поступить. С одной стороны, Арсений Фомич, мы с тобой друзья. До сих пор каждый из нас мог подняться на борт без приглашения. Но тут ситуация меняется. И я признаю правоту герцога. Не выйдет ли так, что я окажусь крайним?
Капитан Русанов замер, глядя куда-то в потолок, потом решительно подошёл к несгораемому сейфу и достал оттуда книгу с коробочкой.
— Вы это хотели сделать, капитан Кушаков? — Спросил он, кивая на предметы в своих руках.
— именно. — Согласился тот.
— Тогда позвольте…
— Стоп! — Остановил я. — Капитан Кушаков, вам либо надо уйти, либо мы вот в таком составе идём к вам. Решайте.
— идём ко мне. — Твёрдо сказал Афанасий Семёнович.
Церемония вхождения в союз оказалась почти такой же, как и признание суверена. На союзе настоял я. Зачем мне столько хлопот? Капитаны, кажется, оценили моё решение и ещё больше прониклись доверием.