Слепой против маньяка
Шрифт:
– Ну что, ребятки, вы решили повоевать, я вижу?
Увидев в руках у Сиверова оружие, хулиганы растерялись.
– Да это ненастоящий, – прошептал тот, у которого в руках была цепочка с металлическим шаром.
– Конечно, ненастоящий. Он только дырки делает настоящие – маленькие, аккуратные, величиной с копеечную монету. Такая хорошая дырочка, что в нее можно просунуть палец.
Хулиганы явно опешили, не ожидая увидеть в руках соперника оружие, и более грозное, чем их.
– А ну, к стене и на колени! – приказал Глеб. Он говорил уже таким голосом, что не послушаться
– Бросьте свои причиндалы, восточные единоборцы!
Упали нунчаки, затем звякнули об асфальт нож и цепочка с шаром.
Глеб отошел от стены, как бы давая возможность нападавшим занять его место. Те покорно приблизились к стене.
– На колени! – велел Глеб. Хулиганы опустились на колени.
– Руки за голову, подонки!
Каждая команда Глеба выполнялась. Глеб подошел к Сиротке, схватил за ворот и поставил на ноги.
– Ну как ты, мужик?
Сиротка потряс головой, все еще не до конца понимая, что происходит. Он втягивал голову в плечи, словно ожидая, что и этот человек с пистолетом в руке начнет его избивать.
– Возьми мою сумку, – сказал Глеб. – Там внутри есть наручники. Расстегни молнию.
Сиротка дрожащими пальцами принялся расстегивать молнию. Он возился довольно долго, но наконец-то справился. Конечно, то, что он увидел в сумке, его просто-напросто потрясло.
– Справа, в карманчике, отстегни кнопку и вытащи, – негромко сказал Глеб. – А затем подойди и защелкни у этого и у этого, – Глеб ткнул стволом пистолета, указывая на широкоплечего и на того, у которого были нунчаки.
Сиротка неумело, но все же справился с приказанием Глеба. А вот третий парень, пока Сиротка возился, вскочил на ноги и бросился на Глеба. И сделал он это напрасно.
Глеб не стал стрелять. Он увернулся от удара, затем перехватил руку нападающего и мгновенно вывернул запястье. Послышался хруст сустава и треск разорванных связок. Парень обмяк и от невыносимой боли тут же потерял сознание.
Глеб легко, одной рукой отшвырнул его в сторону и не стал добивать.
– Ребятки, если я вас еще здесь увижу, – Глеб подошел к насмерть перепуганным хулиганам и ткнул каждого из них в затылок пистолетом, – я уже не буду таким добрым, я разберусь с вами быстро – так быстро, что вы даже не успеете глазом моргнуть.
– Мы все… все… мы спокойны, мы ничего не делаем, мы…
– Сейчас я вижу, вы испугались, но смотрите, – и Сиверов резко и точно дважды ударил рукояткой кольта скованных наручниками. Хулиганы потеряли сознание и упали, уткнувшись лицами в стену.
– Пошли, – приказал Сиверов Сиротке. Тот с тяжеленной сумкой, вернее, тяжеленной она была только лишь для него, поспешил за Глебом.
– Ты кто? – на ходу спросил у него Сиверов.
– Я… Я Сиротка, бомж.
– Понятно. А что ты делал здесь, на улице?
– Да, знаете… – Сиротка что-то начал мямлить, но Глеб его оборвал.
– Где ты прячешься? Где твоя нора?
– А там, – неопределенно махнул рукой
– Веди меня туда.
Сиротка заспешил. Он уже оклемался.
– Спасибо вам, спасибо, – бормотал Сиротка, шлепая по лужам. – Если бы не вы, эти гады меня убили бы. И чего ко мне все цепляются? И чего мне так не везет? – Сиротка оглянулся.
– Быстрее, быстрее, – поторопил его Глеб. В редких окнах горел свет, и Глеб смотрел сейчас на эти окна с грустью и тоской. Там тепло, там хорошо, там можно выпить крепкого горячего кофе, принять ванну, вытянуться на диване и слушать музыку. Прислушиваться к плачу скрипки и вздыхать с радостью и облегчением вместе с духовыми. Как ему захотелось сейчас послушать музыку, забыть обо всем том, что происходило в последнее время!
Наконец, Сиротка свернул в какой-то двор и, махнув рукой, позвал за собой Глеба.
– Сюда, сюда. Здесь есть дом, в котором живет четыре семьи, а половина квартир пустые. В них собираются делать капитальный ремонт, и я сейчас там обитаю.
Через несколько минут Сиротка и Глеб Сиверов уже укрылись от дождя. Они сидели в маленькой комнатке. Окна были заставлены какими-то щитами. Сиротка трясущимися от холода пальцами зажег спичку, нашел в одном из поломанных ящиков огарок свечи в консервной банке и зажег его.
– В каких квартирах живут? – спросил Глеб.
– Это в другом подъезде, здесь ни одной квартиры заселенной нет, все пустые. Можно занять любую.
– А почему ты занял эту?
– А у этой два выхода. Есть выход на черную лестницу. В случае чего можно сделать ноги.
– А-а, – понимающе кивнул Глеб, – соображаешь. Он опустился на расшатанную табуретку.
– Чертовски холодно, – сказал Глеб.
– Сейчас я все устрою, – сказал бомж и принялся растаскивать ящики. Его несуразная огромная тень металась по стенам и потолку.
Глеб осмотрелся. Это было неплохое убежище. Третий этаж четырехэтажного дома, есть два выхода.
– Вот, смотрите, что у меня есть, – послышался из угла немного дребезжащий голос Сиротки. – Это рефлектор, и самое главное – он работает.
– Ну, это здорово. А разве здесь есть электричество?
– Конечно, есть, – ответил Сиротка, – но у меня нет лампочек. Одна была и та сгорела, выкрутить негде – все повыкручивали до меня.
– Понятно.
А Сиротка в это время уже всунул вилку в розетку. Спираль рефлектора мгновенно сделалась алой, и в комнате запахло чем-то горелым и теплым. Запах был очень похож на тот, который исходит от печки. И Глеб протянул руки к рефлектору.
– Вот. Все хорошо, но только поесть у меня нечего.
– Это не самое главное, – сказал Глеб. – Послушай, у тебя еще какое-нибудь пальто есть?
– Да, есть, – радостно сказал Сиротка, – целых два плаща. Правда, они того…
– Что – того?
– Я их нашел на чердаке. Они немножко грязные, – и Сиротка вытащил из ящика большой черный плащ.
Глеб посмотрел на это одеяние и удовлетворенно кивнул.
– Это как раз то, что мне нужно. Может, одолжишь?
– Пожалуйста, пожалуйста, – вежливо заговорил Сиротка, понимая, что этому человеку лучше ни в чем не отказывать.