Слёзы Лимба
Шрифт:
— Ради Петра, меня, Себастьяна, Джорджа. Мы всегда находимся рядом с тобой, ты нужна нам живой и здоровой. Мне больно смотреть, как тебя нечто разрушает изнутри. Ты будто умерла, но почему-то не желаешь покидать тело. Вернись к нам. Раньше в тебе было столько уверенности в себе. А сейчас передо мной стоит потерянная забитая в угол женщина, разочарованная в жизни. Я стану помогать тебе, если ты начнешь помогать себе. У тебя появился шанс завершить расследование. Так воспользуйся этим. Сам преступник бросил тебе в руку самый настоящий козырь.
— Как мне поможет мертвая собака? Как?! — в голосе Татьяны мелькало отчаяние, но оно могло быть не замеченным,
— Ты уходишь из детективного бюро?
— Да. И не пытайся меня отговорить. Себастьян прекрасно справляется без меня. Моя любовь к работе осталась во временах «Призрачного фотографа», сейчас этого авантюризма во мне больше нет, он умер этой ночью. Прости, Сьюзен. Я стала для всех лишней. Мне затыкают рот, меня отстраняют от расследования. Даже если сейчас вернусь в агентство, то буду декорацией. Себастьяну нужна слава, пусть забирает ее себе.
— В тебе говорит отчаяние.
— Нет. Во мне говорит правда. Но эту правду никто не желает слышать.
— Я тебя не брошу, Татьяна. Не дам тебе гнить, сидя дома. Мы через столько с тобой прошли. Нас несколько раз едва не убили, тебя уже не должны пугать смерть и кровь.
— А они меня и не пугают.
— Я, кажется, знаю, что тебе поможет.
— И что же это?
— Есть одно эффективное и старое лекарство от грусти. Но оно работает только зимой и только при наличии снега.
— Так, не вздумай, — Татьяна подняла перед собой руки, пытаясь отговорить Сьюзен от затеи, и впервые за все это время на ее лице промелькнула улыбка.
— А я все равно сделаю. Ты же меня знаешь, — Сьюзен нагнулась и зачерпнула рукой горсть снега, превратив ее в плотный шарик, после чего со звонким смехом запустила его в Татьяну, не дав ей возможности увернуться.
— Ах ты, — получив снежком прямо в спину, Татьяна неожиданно поддалась веселью и ответила подруге таким же образом, запустив в нее крупный снежок и попав прямо в голову.
Сьюзен ойкнула и едва не упала на ягодицы, но успела удержать равновесие и слепить новый снежок, но не успела сделать бросок, так как Татьяна уже запустила в нее второй снаряд из колючего снега. Девушки начали по-детски смеяться и бегать по двору, кидаясь друг в друга слепленными второпях снежками, изредка промахиваясь. Они напоминали маленьких девочек, которые не знают ничего о горестях мира и просто плывут по волнам мирной спокойной жизни, заливая всю округу своими радостными и полными жизни эмоциями. Сьюзен быстро поняла, что ее затея получила большой успех, и Татьяна наконец-то предстала перед ней в том образе, в котором она так хотела ее вновь увидеть. Рыжеволосая женщина снова смеялась, в ее глазах после долгой спячки проснулся самый настоящий огонь. Она на мгновение забыла обо всем плохом и стала обыкновенным и открытым человеком, какой Сьюзен ее полюбила во время их совместной работы. Но то, что происходило с Татьяной сейчас, пугало темнокожую женщину не на шутку. Будто некая невидимая сила высасывала из Татьяны жизненную энергию и превращала в полуживое существо, отдаленно напоминающее человека. Кожа рыжеволосой девушки в последнее время приобрела бледно-зеленый оттенок, словно та чем-то болела, но пыталась играть роль здорового человека. Но сейчас, во время игры в снежки на лице Татьяны промелькнул легкий румянец, который на белоснежной коже был довольно сильно заметен даже
— Все, хватит. Ты сейчас меня закопаешь в снегу, — Сьюзен упала в сугроб и закрыла лицо руками, чтобы Татьяна, не дай Бог, не запустила в нее еще один снежок.
Татьяна засмеялась и упала в снег рядом с подругой, облегченно выпустив изо рта густой пар, который в виде облака улетел куда-то ввысь. Женщины еще какое-то время лежали в мягком сугробе и смотрели на бесконечные бусины звезд, которые, на удивление, были такими крупными и яркими, словно женщины смотрят на небо где-нибудь за городом.
— Я впервые вспомнила детство. Такое удивительное чувство, — произнесла Татьяна, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Я даже согрелась. Снег будто стал горячим подо мной. Все-таки твое лекарство и правда эффективное.
— Я же говорила. Иногда побыть в шкуре ребенка полезно. Мы во взрослой жизни уходим в проблемы с головой, но забываем, что радостные моменты валяются у нас прямо под носом. После тридцати лет слепнем и видим только серые тона.
— Да, ты права. Я и правда ослепла. Перестала видеть красоту мира. Я видела столько смерти за свою небольшую жизнь, что стала считать, что все хорошее в этом мире — обыкновенная иллюзия.
— Все мы — обыкновенная иллюзия. И все, что происходит вокруг нас — иллюзия. Мы живем в таком мире, где есть возможность делать выбор. А мы этим пользуемся неумело, как трехлетние дети. В прошлом за людей думал правитель, а сейчас, когда мы можем думать сами, никто не хочет мыслить правильно и свободно. До сих пор ждем, что должен появиться какой-то смысл жизни, заранее прописанный путь судьбы. А зачем жить, если все, как мы считаем, прописано за нас? Ведь выбирать, куда идти и что делать, это такой дар. Даже золото по сравнению со свободой выбора и мысли — черная субстанция, как нефть. Поэтому тебе сейчас нужно сделать выбор. Если Эрван действительно жив, то ты можешь его спасти. И только ты. Потому что веришь в это. Вера делает нас сильнее. Тобой движет любовь, поэтому не пытайся убить это великолепное чувство в себе. Не смей. Никогда. Не поддавайся страху и отчаянию. Выбрось эти понятия из головы. Ты сильная. И обязана оставаться такой до самого конца. Что бы ни случилось, не сдавайся.
— Сьюзен, ты самая лучшая, — на Татьяну вновь нахлынули слезы, но на этот раз они были легкими и полны приятных эмоций.
Девушки крепко обнялись, лежа на снегу, и не заметили, как вдвоем заплакали, даже не зная, по какой причине.
— Почему ты не появилась раньше?
— Это моя самая большая ошибка, — Сьюзен улыбнулась и вытерла с красной от холода щеки Татьяны застывшую слезу. — Но теперь мы будем снова вместе. Поэтому не смей уходить из агентства. Без тебя мне там делать нечего. Все детективы, с которыми я сотрудничала, были самыми настоящими напыщенными индюками, которые строят из себя непонятно что. А ты такая простая, такая живая и доступная, что работать с тобой одно удовольствие.
— Теперь мы опять втроем. Ты, я и Себастьян. Золотая троица.
— Ну, Себастьян плохо вписывается в нашу команду из-за своей эгоистичности. Но он умеет добывать информацию из пустого стакана, ты стоить безумные теории, я же хорошо стреляю и никогда не промахиваюсь, хотя сейчас после нашей игры в снежки усомнилась в своих способностях.
— Что будем делать?
— Утром тот несчастный алкоголик достанет мне информацию, где искать твоего молоденького блондина. И мы тут же отправимся за ним. Но будет трудно вытащить его оттуда.