Слёзы Лимба
Шрифт:
— Я не пойму. Почему тогда она расплавила, как огонь воск, мебель и стены?
— Вот это мне неизвестно.
— И как ты понял, что кровь с помощью этой штуки выдает дату смерти жертвы?
— Так было написано в отчетах, которые принесла Татьяна из психушки. Как я понял, их составил Доктор Ломан. Там и была описана эта жидкость, по внешним признакам напоминавшая гвоздичное масло, которое использовали, к примеру, самураи, чтобы смазывать свои клинки.
— И я узнаю об этом только сейчас? Но ведь я видел эти документы. И не видел всех этих отчетов про описание этой жидкости.
— Я
— Где они? Покажи мне.
— Вот, держи, — с какой-то боязливостью Ларри вытащил толстую папку с бумагами из ящика стола и вручил ее Себастьяну, открыв в нужном месте. — Тут еще описаны результаты вскрытия первых жертв. Как я понял, Доктор Ломан лично участвовал в медицинских экспертизах.
— Когда Татьяна мне сказала, что у жертв не нашли область головного мозга, отвечающую за сознание, я был удивлен. Ведь науке не известны такие подробности.
— Видимо, Доктор Ломан знал это. Ведь это именно он указал в отчетах эту дивную деталь. Теперь можно даже предположить, что его действительно могли убрать, как человека с опасными знаниями. Было много ученых, которые знали о человеке что-то задолго до того, как это было официально открыто. Видимо, этот дивный доктор из этого числа. Он же бывший хирург. Поэтому я не удивлен его обширными познаниями человеческого мозга. Хотя меня поразило, что он не заявил о своих открытиях обществу. Но если он скрывал свои исследования, то почему указал такие подробности в отчетах?
— Мне кажется, он узнал о человеческом мозге так много, так как проводил эксперименты на людях. Другого варианта не вижу. Наша медицина стоит на месте, потому что запрещены опыты на человеке. Мы обязаны своим сегодняшним знаниям в области анатомии тем людям, которые плевали на закон.
— Но, похоже, Доктор Ломан все предусмотрел, если, фактически, подарил нам улики.
— Я пока не вижу эти улики. Даже если эта чудо-водичка показала, что собаку убили восемь лет назад, то как мы используем эту информацию? Думаешь, директор в это поверит? Он скорее сдаст нас в психушку, чем услышит от нас столь бредовую версию. Лучше бы это были призраки, больше правды будет. А тут какая-то непонятная научная хреновина.
— Кажется, я услышала что-то про научную хреновину? — из соседней комнаты выглянула светловолосая женщина, облаченная в медицинскую одежду, которая была покрыта свежими пятнами крови. Сняв марлевую повязку с лица, она глубоко вдохнула, словно пытаясь наполнить легкие чистым кислородом, и с улыбкой посмотрела на мужчин. — Вы что-то нашли?
— Мы хотели тебя спросить о том же, Кристина, — съязвил Себастьян и небрежно бросил папку с отчетами на письменный стол.
— Ну, я пришла, чтобы разочаровать тех, кто ожидал услышать от меня жуткие факты. Ничего интересного я не нашла. Тело, по всем признакам, свежее, нет следов вируса, как это было с предыдущими телами, которые вы мне привозили. Хотя первое тело мы так и не вскрыли, так как оно было выкрадено из морозильной камеры. Но ничего общего с тем жутковатым японцем я не нашла. Перед нами всего лишь бедный
— Черт, — выругался Себастьян и устало закрыл лицо вспотевшими ладонями, пытаясь собраться с мыслями. — И что же нам делать? С тем, что мы сейчас имеем, нам не удастся возродить расследование. Нет никаких улик, указывающих на то, что этот мертвый пес связан с теми убийствами.
— Но у вас же есть весомый аргумент. Исчезнувшее тело Ломана.
— Директор считает, что нет смысла искать убитого, когда его убийца уже схвачен. Поэтому этот аргумент уже не эффективен. Я пытался его использовать, бесполезно.
— Тогда вам придется продолжать расследование без разрешения начальства.
— Кристина, что это с тобой? — с удивлением посмотрел на патологоанатома Ларри, поправив спавшие на кончик носа очки. — Ты же всегда была против того, чтобы мы не подчинялись приказам сверху.
— Я знаю. Но Себастьян же сам кричал ночью, что Татьяне угрожает смертельная опасность. А сейчас вдруг попятился назад. Ты странный человек, — Кристина посмотрела на Себастьяна с выраженным недовольством и скомкала в руке использованную марлевую повязку.
— Я не ожидал, что мы будем иметь такие противоречивые улики. Ларри мне показывает чудо-водичку, которая демонстрирует, что у этой собаки гнилая кровь, ты заявляешь, что животное просто зарезали и сделали это недавно. Думаете, директор станет давать согласие на возобновление дела, когда мы ему покажем отчет, где расскажем про дивного мертвого пса со свежей плотью, но с просроченной кровью?
— Я же сказала, что мы можем не лизать задницу боссу. Если нет другого выбора, то надо рискнуть.
— Ты ведь никогда не рисковала, — с желчью в голосе произнес Себастьян, закатывая глаза. — Тебе легко говорить об этом, ведь ты будешь находиться здесь, в теплой лаборатории.
— Так, вот как, значит, ты заговорил! — Кристина покраснела от таких резких в ее адрес слов и скрылась в комнате, где она проводила вскрытие. — Кажется, ты забыл, что я единственная, кто согласился проводить вскрытие тел, которые могли быть заражены новым штаммом смертельно опасного гриппа? Я рисковала своей жизнью, резала трупы без специальных средств защиты, лишь бы помочь вам разобраться во всем этом деле. Но никакой благодарности. Ты и с Татьяной так обошелся. Взял и выкинул ее из расследования, как лишний элемент. Не ожидала от тебя такого.
— Так, ребята, споры в данный момент времени нам не помогут, — сказал Ларри, прервав спор коллег. — Жизнь Татьяны может находиться в опасности. Поэтому, Себастьян, Кристина права. Мы не обязаны подчиняться директору в данный момент времени. За сутки мы не сможем выяснить всех деталей, но если откажемся продолжать поиски истины, то рискуем потерять хорошего человека. Вспомни, когда ее похитили, ты чуть с ума не сошел. Сейчас на ее дом было совершено новое нападение. Нам повезло, что на месте этого пса не оказалась она. Это самое настоящее чудо.