Слёзы Лимба
Шрифт:
— Думаю, сейчас тебе придется вспомнить навыки стрельбы. В темные времена живем. Какие-то ублюдки оставляют у порога тела мертвых собак. Совсем озверели люди.
До места назначения они добрались довольно быстро. Татьяна все это время наблюдала за продрогшими людьми города, которые отважились выйти на улицу и шагали по тротуару, зарыв половину лица в шерстяной шарф, чтобы хоть как-то спастись от колючего морозного воздуха, ветром разносившегося по Лондону. Небо висело над ними таким чистым и голубым, что Татьяна даже удивилась такому редкому погодному явлению, ведь над столицей
— Приехали, — Сьюзен остановила автомобиль рядом с каким-то старым уродливым зданием, которое пряталось в тени высоких крыш безымянных предприятий, пугающих своими упирающимися в небеса курящими трубами.
Татьяна настороженно оглядела место, куда они прибыли, надеясь увидеть хотя бы какого-нибудь проходящего мимо человека, но здесь не было ни одной живой души. Повсюду стояли брошенные ржавые автомобили, а рядом разбросан различный фабричный мусор, присыпанный горсткой снега. От такой невыразительной картины Татьяна невольно поморщила нос, уже заранее чувствуя, как здесь все пропахло копотью и гниющими объедками, которые не тронут даже оголодавшие бездомные животные.
— Куда ты меня привезла?
— Согласна, здесь грязно и воняет помоями. Но зато сюда никто не сунется. Рядом находится канализационная труба, так что ты не падай в обморок от ее дивного аромата. Я сама едва стою на ногах, когда нахожусь здесь.
Женщины вышли из машины и направились в сторону здания, где, как сказала Сьюзен, находились архивы, содержавшие сведения о гражданах города, судимых или признанных невменяемыми из-за серьезных психических расстройств.
— Раньше здесь было красивее. Неподалеку располагалась тюрьма, но это было до войны. Потом тут вырос этот дымящий, как паровоз, гигант, который производит всякую технику, а эта улица превратилась в помойку. Отсюда даже многие съехали, так как не выносили запаха сточных вод.
— Странно, почему архив не перенесли в другое место?
— А смысл дорожить сведениями о преступниках и прочих ненормальных личностях? Поэтому эти бумаги и хранят тут. Благо, что база данных постоянно обновляется, иначе бы Итан охранял обыкновенную макулатуру.
— И с какого года тут собирают личные дела?
— Вроде с тысяча девятьсот первого, если мне память не изменяет. Нам нужен шкаф с делами за тысяча девятьсот двадцать седьмой год, он самый дальний. Поэтому придется погулять по библиотеке и подышать пылью, так как там не делали уборку лет двадцать.
Женщины нашли маленькую неприметную дверь, к которой вела хлипкая металлическая лестница, угрожающе шатавшаяся от каждого их шага. Сьюзен нажала на звонок, что красовался рядом со входом, но ответа не последовало.
— Итан, ну же, ответь! — судорожно стала нажимать на кнопку звонка Сьюзен, но, так и не дождавшись ответа, стала колотить по стальной двери кулаком, зовя Итана, срывая голос. — Твою мать, открывай! Ну же, Итан! Не вынуждай меня выламывать дверь!
— Сьюзен, он не откроет. Если бы там кто-то был, он бы ответил.
— Куда он уйдет? Ему некуда больше идти, — на глазах Сьюзен промелькнули
— Сьюзен, все. Внутри никого нет.
— Мы должны проникнуть внутрь, — с твердой уверенностью произнесла та и вытащила из кобуры пистолет, перезарядила его и сняла с предохранителя.
— Так, Сьюзен, это лишнее. Мы не можем… — хотела остановить подругу Татьяна, но не успела, так как та уже совершила выстрел по дверной ручке, вынудив дверь покорно открыться.
Сьюзен переступила через порог и, держа пистолет наготове, шагнула в темноту.
— Сьюзен, мы сейчас нарвемся на неприятности, — обреченно покачала головой Татьяна и последовала за подругой, на всякий случай держа руку у своего огнестрельного оружия и готовясь в любой момент выставить его перед собой.
— Мы пришли узнать, куда увезли твоего Ричи, и мы это узнаем, — прошептала Сьюзен, медленно продвигаясь по коридору куда-то вперед. — Постой, подожди минуту. Я включу свет, — Сьюзен начала хаотично щупать стену, пока не наткнулась на включатель. Она нажала на маленькую кнопку, и помещение наполнилось приятным слабоватым светом, продемонстрировав женщинам, в каком беспорядке здесь все находилось.
Повсюду были разбросаны мокрые от снега коробки, из которых высыпались пожелтевшие от влаги книги, заполонившие собой весь пол. Женщины с недовольством оглядели всю эту печальную картину и направились в соседнюю комнату, из которой доносился шум ветра, пугавший их своим зловещим завыванием.
— Итан! Ты здесь? — крикнула Сьюзен, но ей ответила лишь гробовая тишина, которую нарушали лишь отдаленные звуки просыпавшегося города.
— Сьюзен, тебе не кажется, что чем-то пахнет? — Татьяна принюхалась, поморщившись, и со страхом в глазах взглянула на свою спутницу.
— Здесь повсюду отходы с фабрики. Конечно, тут будет чем-то пахнуть.
— Нет, это другой запах. Такой же, какой я чувствовала сегодня ночью в своей квартире. Я не могу его ни с чем спутать.
— Итан! — Сьюзен не дослушала Татьяну до конца и шагнула в следующую комнату, быстро озарив крупное помещение искусственным источником света. — Матерь Божья, Итан…
— Сьюзен, все хорошо? — окликнула подругу Татьяна и медленно последовала за ней. — Что там такое?
— Мое предчувствие меня не подвело, — Сьюзен неподвижно стояла на месте и смотрела куда-то в сторону, не отводя взгляда.
Татьяна осмотрелась и, осознав, что так привлекло Сьюзен, с трудом сдержала себя, чтобы не отвернуться с отвращением от открывшейся ее взору картины. Среди шкафов, забитых папками с бумагами, висело тело мужчины, подвешенное над полом с помощью веревки, которая, словно змея, обволакивала его шею и не давала ногам коснуться пола. Ветер, что доносился из открытого окна, раскачивал труп с мелодичным скрипом.
— Итан… — Сьюзен медленно подошла к подвешенному телу и с совершенно сухими глазами взглянула на бывшего возлюбленного, но с таким безразличием, будто перед ней висел обыкновенный безжизненный предмет, не представлявший никакой ценности. — Почему?..