Слезы сновидений

Савастеев Николай

– Извините… – глухо проговорил Билл, признавая свою вину. – Я и подумать не мог, что произойдет нечто подобное…

Он напряженно всмотрелся в лицо Велл, желая найти на нем отпечатки эмоций, но оно сохраняло прежнюю безмятежность. Успокаивало лишь то, что сияние окончательно сошло на нет, и кожа приобрела хоть и бледный, но все же более-менее живой оттенок.

– Мне не нужны твои извинения, парень, – сухо сказал Горден. Он протянул руку к Велл и, едва касаясь, провел ладонью по ее волосам. – Пока мне достаточно того, что моя дочь жива. И, "пока", – он нарочито

выделил последнее слово, – я верю, что за тобой нет злого умысла. В конце концов, ты неплохой парень, Билл, – Горден до скрипа сжал руль. – В отличие от этого недоумка…

– Вы о Дейве? – догадался Билл.

– Не произноси это имя в моем присутствии, будь милосерден! – болезненно наморщился Горден. Он достал из внутреннего кармана изрядно помятого смокинга несколько бумаг и протянул их Биллу. – Взгляни сам. Это невозможно объяснить простыми словами.

Билл без особого интереса просмотрел квитанции, но вот письмо от Мишель удивило его с первых же строк.

– Но… – изумленно произнес он, недоверчиво перечитывая адресные строчки на лицевой стороне конверта. – Если все на самом деле так, то зачем ему Велл?

– Ты еще разок загляни в квитанции, – грустно намекнул Горден. – В них ты и найдешь ответ на этот вопрос. Его интересовала не Велл, он хотел добраться до моих денег.

– Велл знала о его долгах? – поинтересовался Билл, возвращая бумаги.

– Думаю, что нет, – отрицательно покачал головой Горден. – Если ты считаешь, что на счете моей дочери лежит три ржавых цента, то ты глубоко заблуждаешься, парень. Велл без труда могла закрыть любые его долги. Но этот хитрый ублюдок явно хотел сорвать куш покрупнее.

Билл не нашелся, что на это ответить. Еще при первой встрече с Дейвом Уокером он понял, что от этого скользкого типа лучше держаться как можно дальше. И горден, судя по всему, тоже видел Дейва насквозь. Жаль, что все остальные, и даже сама Велл, обращали внимание лишь на смазливую оболочку.

Перебивая напряженное молчание, на приборной панели Кадиллака ожил смартфон. Горден принял вызов и сухо бросил:

– Пятиминутная готовность.

Вскоре впереди показалось здание больницы. На фоне разноцветного ночного города ее белые стены, подсвечиваемые снизу-вверх лучами нескольких прожекторов, смотрелись довольно мрачно. Напротив главного входа их уже поджидала целая бригада врачей, и, едва черный внедорожник замер возле тротуара, вокруг тут же замелькали многочисленные белые халаты. Билл и Горден вышли из машины и замерли рядом с носилками, на которые уже укладывали бесчувственную Велл. К ним тут же подошел один из белых халатов.

– Горден, будут еще какие-нибудь подробности? – спросил он, доставая из нагрудного кармана блокнот.

– Спрашивай у него, Джеймс, – Горден кивнул на Билла. – Он все видел.

Носилки тронулись с места, и они, не сговариваясь, быстро зашагали следом.

– Доктор Джеймс Уильямс, – бегло представился Биллу белый халат. – Я главный врач этой больницы. Мистер…

– Кельман, – подсказал Билл, подходя к двери, за которыми секунду назад скрылись носилки. – Билл Кельман.

–

Хорошо, мистер Кельман, – кивнул Джеймс. – Вы можете еще что-то добавить к тому, что нам уже известно?

– Наверное, нет, неуверенно ответил Билл.
– . Как я уже сказал, скорее всего ее ударила молния. Не могу быть полностью в этом уверен. Из-за вспышки я на несколько минут потерял зрение, но все говорит именно об этом. Могу лишь добавить, что некоторое время ее тело… – он смолк, подбирая подходящие слова. – Оно как бы светилось изнутри.

– Светилось? – переспросил Джеймс. – Вы уверены?

– Более чем, – кивнул Билл. – И помните, какая сегодня была погода? Так вот, ее ударила именно такая молния. Зеленая.

Они остановились напротив стойки администрации, Джеймс сделал несколько пометок в блокноте и вновь посмотрел на Билла.

– Если еще что-нибудь вспомните, сразу же сообщите об этом дежурной медсестре. Любую мелочь, если даже она покажется вам незначительной. А сейчас я вынужден вас покинуть.

С этими словами он кивнул Гордену и быстро зашагал вслед за носилками.

– Джеймс! – окликнул его Горден. – Если что-то…

– Я сделаю все возможное, Горден! – перебил его тот, не оборачиваясь.

Минута текла за минутой, витавшее в воздухе напряжение нарастало, становясь почти осязаемым. Билл то и дело с надеждой поглядывал на дверь, за которой скрылись носилки, а Горден, сцепив пальцы на руках, неотрывно сверлил взглядом пол у себя под ногами.

– С меня хватит… – на шумном выдохе произнес он, когда после ухода Джеймса прошло ровно полчаса. – Это же невозможно терпеть… – он взглянул на Билла. – Пойдем-ка, подышим свежим воздухом, парень.

Они вышли из больницы. Билл сел на верхнюю ступеньку лестницы, а Горден, осмотрев пустынную ночную улицу, направился к багажнику Кадиллака. Минуту спустя он вернулся с бутылкой Хеннесси и протянул ее Биллу.

– Спасибо, мистер Харрисон, но я пас, – отказался тот.

Горден безразлично пожал плечами, открутил пробку, сделал солидный глоток и сел рядом. Они так и сидели на верхней ступеньке лестницы. Билл задумчиво разглядывал небо, которое к этому времени полностью очистилось и сверкало россыпями звезд, а Горден то и дело прикладывался к виски. Когда бутылка изрядно опустела, он достал помятую пачку Мальборо и прихваченную из багажника рабочую зажигалку, сунул сигарету в зубы, подкурил и глубоко затянулся.

– Вряд ли это поможет вылечить твой рак, Горден! – раздался позади строгий голос Джеймса Уильямса. Он ловко выхватил сигарету из зубов Гордена, бросил на землю и затушил мыском ботинка.

– Твою мать, Джеймс! Это первая за месяц! – возмущенно прохрипел Горден, но сразу успокоился, едва прозвучал вопрос Билла:

– Что с Велл?

Джеймс нахмурился, достал из нагрудного кармана блокнот и сверился с записями.

– Пока не могу сказать ничего конкретного, – не обнадежил он. – Состояние мисс Харрисон стабильно тяжелое, но угрозы жизни нет. Пока нам не удалось привести ее в сознание, но мы делаем все возможное, – Джеймс убрал блокнот