Слишком много блондинок

Холина Арина

— Что-нибудь легкое, — просила Аня.

— Не американское, — требовала Наташа.

— Про любовь, — предлагала Саша.

— Без соплей! — топнула ногой Таня.

— Да ну вас! — я вырвала у Ани «Бойцовский клуб» и поставила «Блондинку в законе». — Вот, наслаждайтесь.

— Я хочу танцев. — Таня встала и пошла к магнитофону. — Давайте все танцевать под Тома Джонса.

Не обращая внимания на то, что по телеку шел фильм, она включила музыку и пустилась в пляс.

— А Наташа встречается с Егором, — заявила Аня.

— Правда? — удивилась я.

— Ага, я их вчера и позавчера, и неделю назад видела

вместе.

— Наташа, ты встречаешься с Егором? — набросилась на нее Саша, подслушавшая наш разговор.

— Почти, — ухмыльнулась Наташа. — А что?

— Ну… — Саша села рядом с ней. — Он — мой бывший, ее — бывший, — она ткнула в меня. — Так что, выкладывай, как впечатления?

— Нормально, — повела плечами Наташа. — Пока не раздражает. Он милый, талантливый, но тупой как валенок. Что творит — не ведает. Если его держать в ежовых рукавицах, из него получится вполне приличный бойфренд. По крайней мере, я каждый день могу его найти.

С девочками мне было хорошо и весело, но я бы с радостью променяла их всех на Пашу. Я постоянно думала о том, что он в другом месте, волновалась, все ли у него в порядке, волновалась, где он пообедал, работает ли у него обогреватель, получается ли песня и как вообще настроение. Словно угадав мои мысли, он позвонил. Закрывшись в спальне, я призналась, что ужасно скучаю и только что о нем думала.

— И я тоже! — воскликнул он. — Я сидел, сидел, работал, и меня вдруг как током ударило — Верочка! Мы же уже часа два не разговаривали.

— Может, ты придешь?

— А как там твой девичник?

— Все уже пьяные, водят хороводы вокруг елки. Скоро Андрей приедет…

— Черт, я когда думаю, что мы с тобой целых полтора дня не увидимся, мне так плохо становится.

— И мне — внутри все тянет и ноет.

Сегодня Паша улетает в Сочи — на концерт, и это ужасно. Я начала готовиться за три дня, уговаривала себя, что ничего страшного — всего ничего, две ночи, но, стоило мне взять себя в руки, Паша смотрел на меня с такой тоской, что мы заново принимались сожалеть, как несправедливо устроена жизнь.

Кроме того, что я заранее начала скучать, мне еще представлялись здоровые, румяные южные девицы, разрывающие на части столичного жениха… Вот Паша после выступления выпивает, ему наливают еще и еще, и вот он уже в кровати с какой-нибудь мерзкой расчетливой самкой, и…

— Паша, а ты не будешь мне изменять? — спросила я с надрывом.

— Верочка, ну, конечно, не буду, — отвечает он. — А ты?

— Ты что?! — возмущаюсь я. — А ты ведь точно не будешь?

— Зачем? — вспыхивает он. — Ну правда…

— Извини…

— Ладно, я минут через десять выхожу тогда.

— Жду тебя.

23.48 Цепляясь за Андрея, я смотрю, как Паша идет через таможню.

Мы стояли, обнявшись, минут двадцать, и я все никак не могла отпустить его руку. Лучше все-таки Павлик был бы кем-нибудь домашним, оседлым, хотя, наверное, тогда он уже не был бы сам собой, а кем-нибудь другим.

Андрей с Сашей везут меня обратно из аэропорта и тактично не оборачиваются, давая время оправиться от горя.

У подъезда я приглашаю их подняться, они соглашаются, и мы до двух ночи пьем чай с пирожными, мы с Сашей добиваем кашасу и смотрим японский боевик, в котором никак не можем разобраться, потому что

там ничего не происходит, кроме убийств, на которые все герои намекают, но которые не показывают.

Глава 47

Я ворочаюсь и никак не могу заснуть. Майка пахнет его дезодорантом, подушка — его волосами, я вспоминаю, как он засыпает, поджав колени и накрыв голову подушкой, и просыпается, прищурив один глаз… Вспомнила, как одна пожилая женщина в магазине смотрела на нас, смотрела… мы стояли в очереди… а потом сказала, что давно не видела таких счастливых людей и ей очень приятно. Я убеждаю себя — полтора дня, полтора дня, полтора дня… Но мне кажется, что я не выдержу целых полтора дня и две ночи без него — я рехнусь от печали, мое сердце разорвется, я сопьюсь и попаду под машину, я буду считать минуты, секунды, я поеду завтра с утра в аэропорт и буду спать на пластмассовых стульях, только чтобы не мучаться вот так в одиночестве, обнюхивая его вещи!

Где-то далеко звонит мобильный. Сметая все на пути, я мчусь на звук и чуть не теряю сознание от того, что не могу найти трубку. Наконец вынимаю ее из кармана дубленки, нажимаю кнопку и слышу Пашу.

— Вера! — Он перекрикивает какой-то шум.

— Да! — Я ору так, что, наверное, у соседей слышно. — Ты где?

— В аэропорту, — он смеется.

— Ты только прилетел?

— Нет, я улетаю!

— Куда? — запутываюсь я.

— К тебе.

— Как? — от удивления я сажусь прямо на грязные, мокрые кроссовки.

— Я отказался от выступления! Я не могу без тебя! Я хочу только вдвоем встретить Новый год! На фиг гостей, никого-никого! Ты мое счастье! Я хочу умереть с тобой в один день! Все, у меня посадка. Жди!

— И я! — кричу я в полном восторге. — Я тебя встречу!

Срывая пижаму, хватаю носки, трусы, колготы, напяливаю все это как ни попадя, бегу на кольцо и «за любые деньги» ловлю такси, чтобы встретиться прямо сразу, чтобы не ждать, когда он приедет из аэропорта домой. И даже понурому таксисту передается моя радость — он копается в бардачке, выуживает кассету «Бони М», включает шипящую радиолу, и мы проносимся мимо сизых дремучих зданий, мимо заснеженных деревьев, сонных гаишников, мчимся, напевая «санни», и оба думаем о своем, но каждый — о том, что все просто замечательно.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.