Слом силы. Хроники Иввианского конфликта
Шрифт:
«Мне тоже стоит заняться делом!»
Рей постарался сосредоточиться, взял пистолет поудобнее и, проведя карточкой рядом с сенсором, тщательно прицелился. Рука почти не дрожала, дыхание оставалось ровным, но юноша медлил. Он боялся чего-то, а чего именно — сам понять не мог. Неудачи? Да нет, какая тут может быть неудача? Показаться смешным? Да полно! Тут каждый второй трясется, как заяц, улепетывающий от волка! А Рей более-менее спокоен, твердо держит в руке оружие, примеривается к цели…
«А… была ни была!»
Прицел только-только совместился с предполагаемым центром мишени, и юноша нажал на курок.
Когда юноша снял наушники, и звуки вернулись к нему, то сразу услышал слова Димаса.
— Следующий, — мрачно буркнул меткий стрелок и хулиган по совместительству. — Нечего прохлаждаться…
Сопровождаемый, как свитой, Гестасом и Мортом, он отошел в сторону и закрыл глаза. Устало так закрыл, будто отделившись тонкой пленкой век от остального мира. И только теперь Рей понял, какой тяжелой на самом деле была внешне легкая и уверенная точность, с которой сокомнатник посылал пули прямо в цель…
Да уж… Сам юноша-то обошелся легким испугом, если можно так выразиться. Хотя вот то неприятное ощущение, схожее со страхом… Было неприятно, даже мерзковато. Будто в грязную воду с головой окунулся. И, самое удивительное, это чувство успело за несколько минут пройти без следа, словно и не было его… Рей покачал головой, решив как-нибудь в другой раз подумать над этим казусом, и протиснулся сквозь толпу к выходу. Конечно, им нельзя покидать тир до окончания занятий, но ему хотелось оказаться подальше от стендов. Вот хотелось и все тут.
— Держи, — холодное прикосновение твердого пластика к пальцам и голос, раздавшийся почти рядом с ухом, заставили Рея вздрогнуть и даже немного испугаться. — Моя… кхм… подредактированная карточка.
Адам ослепительно улыбнулся на прощанье и вновь испарился без следа, оставив юношу, озадаченно взирающим на полупрозрачный прямоугольник.
«Ох! Вот не было у меня забот… Угораздило же связаться с этим змеем подколодным!»
Рей прекрасно понимал, что особого выбора у него и не было, но такая предрешенность и движение по намеченной, причем не им, дорожке, жутко злили юношу. Он привык всегда и все решать сам, и эта привычка сейчас оборачивалась против него же. Ведь в любой армии, в любой военной академии приходится постоянно подчиняться — уставу, командиру, ситуации… И принимать решения, за которые может потом быть стыдно. На душе могут скрестись кошки, тебя могут раздирать на клочки противоречия, ты можешь метаться в сомнениях… Но поступишь так, как надо. Армии, командованию, государству.
«Не стоило соглашаться на эту авантюру… Эх, не стоило…»
Погруженный в самокопание и пытающийся успокоить растревоженные мысли, Рей не сразу заметил очередного курсанта, подошедшего к стенду. Юноша и вовсе не заметил бы несчастного, но нервные смешки, раздававшиеся то тут, то там, недвусмысленно указали на источник беспокойства.
— Ну, стреляй же, — равнодушно сказал Димас, до сих пор не отрывший глаз.
— Стреляй! — вторил ему Гестас.
— Ну, же! — торопил бедолагу
Паренек чуть не трясся, он еле держал в руках пистолет, причем казалось, что оружие весит минимум тонну. Ствол дергался, то, смотря вниз, то, устремляя черноту дула в потолок. Дрожали и пальцы, и ноги, бедный курсант не мог даже с места сдвинутся, его ступни словно примерзли к полу. А дыхание… Дыхание напоминало хрип загнанной лошади, которая молит только об одном — чтобы ее скорее пристрелили.
Несчастный до ужаса, до полного смятения всех чувств и мыслей, боялся тира, стрельбы и всего, что с этим связано. Он мечтал о том, как бы поскорее избавиться от этой невыносимой обязанности, а смешки и возгласы «из зала» только накаляли и без того напряженную до судорог в мышцах обстановку. Да уж… Рей с изрядной долей отвращения посмотрел на нестройно посмеивающуюся толпу. Они были ему отвратительны, как и вся эта травля, издевательство, насмешки…
«Да они же боятся! Боятся оказаться на его месте!»
Внезапно понял юноша этих курсантов, сбившихся в кучу, в наивной надежде, что так будет не страшно. Они и смеялись только потому, что иначе вопили бы от ужаса, умоляя Мастера Стрельбы прекратить весь этот кошмар… Но бедному стрелку от этого не легче. Не важно, со зла над ним подшучивают сокурсники или просто пытаются избавиться от страха, но так они лишь подталкивают несчастного к той пропасти, за которой последует банальный нервный срыв… В лучшем случае. А о худшем Рею сейчас даже думать не хотелось.
— Ааааа… — наконец, закричал неудавшийся стрелок. — Прочь! Прочь!
Он отбросил от себя пистолет, как гремучую змею, на лице проступило отвращение, а потом, спустя мгновение, побежал в сторону двери, да так быстро, что Рей и моргнуть не успел. Растерявшиеся сокурсники уступали несчастному дорогу, даже не пытаясь его остановить, а заветный выход становился все ближе… Наверное, бедняга не думал в этот момент, что за своевольное оставление тира его по голове не погладят, мягко говоря. Наверное, он и о медпункте не вспомнил, где ему бы наверняка дали чего-нибудь успокоительного. Наверняка, все его мысли были заняты только этим: «Прочь!» А Рей, который безумно жалел парнишку, совершенно не успевал перехватить его вовремя…
— Стой, — отлепившийся от стены Димас стремительно шагнул вперед. — Голову себе свернешь.
Он открыл глаза, в которых поровну плескались лед и пламя, и схватил неудачливого беглеца за руку с такой силой, что еще чуть — и оторвал бы напрочь. Парнишка, ошеломленный явлением чудовища из самых холодных глубин самого большого океана Земли, до того таившегося под мрачной физиономией сокурсника, и не думал сопротивляться. Только ногами по полу скользнул, да дернулся пару раз, чтобы не так больно было.
— Ты в порядке? — спросил монстр, смотревший на жертву так, словно хотел ее сожрать на месте… и это как минимум. — Говорить можешь?
— Мо… г… ууу… — пролепетал бедолага.
— Замечательно, — лицо Димаса разгладилось, и он позволил себе улыбнуться. — Значить и слушать можешь.
— Мо… г… ууу… — повторил паренек, напоминавший сейчас болванчика, который только одну фразу и знает.
— Превосходно, — курсант Рах не скрывал своего удовлетворения. — А теперь пошел… во-о-он туда!