Сломанная кукла
Шрифт:
На инстинктах бью по рукам, не сообразив сразу о его намерениях.
Испуганно отползаю по снегу, нащупывая палку. Замахиваюсь!
Он растерянно смотрит на меня.
Успокойся! Это просто парень. Он просто хотел поцеловать...
Сердце бешено долбит в ребра.
Натягиваю обратно балаклаву.
– Э, Честный, ты чо?!
– вылетает на лёд Радио.
– Иди сюда!
В его голосе столько тестостерона, что можно бить этим голосом!
В ушах у меня начинает шуметь.
Откидываю палку, словно это
Они вцепляются друг в друга, превращаясь в зверей.
Радио дёргает Честного к себе. Катятся на ногах по голубому льду...
Стоп! Стоп! Не надо, пожалуйста!
Подскакиваю, беспомощно взмахивая руками.
Но они не видят меня.
– Не надо!
– шепчу надрывно до боли в связках, вылетая к ним на лёд.
Вижу только, как летят кулаки.
Радио через бедро со всего маха бросает Честного на лёд. Поскальзываюсь, падаю и качусь прямо к ним!
Берцы Честного описывают дугу и врезаются в лёд. Треск...
Лёд проламывается вниз. И мы с воплями обрушиваемся в ледяную воду, вместе с глыбами льда!
Глава 17 - ЧП
Задыхаясь от ледяного ожога, я понимаю в чем была "подъебка"... Между водой и ледяной коркой прослойка воздуха! Лёд висит в воздухе, опираясь только на берег.Поэтому он в любой момент может рухнуть. Даже не под нашим весом, а под своим собственным.
И мы, полностью мокрые, по грудь в воде, панически хвастаемся друг за друга и края льда, пытаясь сопротивляться течению, которое тащит под него. Отсюда никак не подтянуться!
– Руки соскальзывают...
– беспомощно, пытаются парни.
Мои ноги отрывает потоком ото дна.
– Держи её!
– чувствую, как меня дёргает за капюшон.
Хвастаюсь за их руки, ныряя с головой.
Ааа!
Вытаскивают ставят на ноги.
Свист парней режет уши. Это попытка позвать на помощь.
Но я уже слышу голоса инструкторов.
– Три дебила, блять!
– рявкает Танго.
– Долбоебы, сука… - с чуть более терпеливой интонацией. Это Псих.
Нас кроют трехэтажный матом. Это не обижает, нет.
Мы действительно три дебила!
Рыча, они за конец тащат ствол сосны, ломая ветки вросшие в лед. Чтобы он встал ровно над нами. Мы хвастаемся за него. Пальцы мои уже ничего не чувствуют. От шока, я делаю все механически, только головой, инстинктами и волевым усилием. Но не чувствуя, ни рук ни ног. Только боль от холода во всем теле.
– Держитесь, сейчас вытащим!
Немного возни, и парни выталкивают на лед меня первой. Через лед мне кидают бушлат. Хватаюсь за рукав.
– Ползком обратно!
– тянут, помогая.
Следом вытаскивают курсантов.
– Чо встал?! Бегом до костра!
– ускоряющий толчок мне в спину.
Одежда очень тяжёлая, ведь там, под их стандартной формой у меня ещё
Ты та самая героиня из сказки, помнишь?
– напоминаю я себе. Только треш, только треш...
И не соображаю, не осознаю ещё произошедшего полностью. Что нет здесь никакого помещения даже, куда можно зайти и погреться. Его просто нет…
Пар вырывается изо рта.
Меня догоняют парни, подхватывая под локти и ускоряя.
– Давай-давай...
Одежда начинает вставать колом.
– Снимаем все с себя!
– орет нам вдогонку Псих. Нас встречают гробовым молчанием, в шоке глядя на льющуюся с нас воду.
– Ого…
– О-о-о!
– взмахивает руками Йода.
– Первое ЧП подъехало к нам! Словили подъебочку? Вот так вот - папок не слушать. К огню быстро. Баня по-черному у нас сегодня, пацаны…
И внезапно все приходит в движение - в костер летит ещё одна охапка дров, рядом разводят ещё один...
Кого-то отправляют к реке за камнями, в воздухе как ковры встряхивают спальники, разворачивая их.
Стуча зубами, парни стягивают мокрую одежду... А я выпав из реальности, чувствую, как уплывает потихонечку мое сознание.
– Снимай!
– зло цедит мне в лицо Псих.
– Снимай...
– тормошат парни с двух сторон.
– Снимай всё! Похер уже!
– Да шок у него...
– хмурится Йода.
Псих, дёргая меня за шкирку срывает с меня жилет, бушлат.
– Понапихают в группу кого попало...
– рассерженно рвет с меня ремень.
– Детский сад, блять!
Меня качает от каждого рывка.
Штаны сползают с моих ног под тяжестью собственного веса.
– Нательное снимай!
– встряхивает за грудки.
Хвастаюсь за его запястья, чтобы не упасть. В ушах шумит.
Мы встречаемся взглядами. Очень близко, глаза в глаза. Я слышу только свое судорожное дыхание и как стучат зубы.
Не надо, пожалуйста...
Он замолкает.
– Мать твою...
– хрипит он, тяжело сглатывая.
– Твою ж мать...
Глава 18 - Фарфоровая кукла, маньяк, рецидивист, псих…
Мать твою.
Какой же я тупой баран!
Ну висело же в воздухе! Пальчики, реснички... Походка! Невесомость эта! Зеркальце, в конце концов.
Но... Как?! Как?? Как это могло произойти?
Сдергиваю вниз мокрую балаклаву. Застываю взглядом на губах. Верхняя пухлая и чуть больше нижней. Испещренные рельефом и трепетно дрожащие. Такие губы... У мужчин таких не бывает! Такие и у женщин большая редкость. Тут без вариантов. Потому и прятала.