Сломанная кукла
Шрифт:
Остаёмся в лагере втроём, встречать гостей.
Гости приходят быстро.
Впереди идут три собаки, водят носом по воздуху. За ними кинолог. Ведёт на поводках.
После него - ещё два человека.
Один - с автоматом и в зелёном камуфляже. Второй... В коротком пальто с поднятым воротником, кожаных перчатках.
– Ебать, чувак по тайге рассекает...
– хмыкает Танго.
– Глянь, шарф от Гуччи.
– Аха... А ебло от чекиста, - стреляет в сторону окурком Йода.
Тоже выкидываю свой, сделав последнюю затяжку.
– Вот
Глава 24 - “Плохой человек”
– Майор Мансуров. ФСБ.
Раскрывает корочки.
Слегка пихаю Йоду, типа "пообщайся ты".
– По приказу генерала Махова поступаете всей группой в мое распоряжение.
– Накладочка, товарищ майор, - миролюбиво улыбается Йода.
– Генерал Махов, хоть и имеет в своем распоряжении полигон, но деятельностью, проводимой на нем интересуется мало. Дело в том, что между его частью и нашей группой договор заключен по образовательной программе. Курирует нас полковник Солод. Мы инструктора. По сути - педагогический состав, нанятый по договору оказания услуг. Спецкурс. Никаких боевых задач мы решать не можем. Мы не регулярная армия, не контрактники. Мы - запас. И ведём мы в этот раз не вояк из его части, а не подчиняющихся ему курсантов, у которых другое руководство. И без его распоряжения...
– Ты обязан мне подчиняться!
– цедит, зверея.
– Не надо так нервничать. Ну не могут курсанты перейти в режим исполнения ваших приказов. Только по приказу высших военных органов при ЧП федерального масштаба, - невинно хлопает глазами Йода.
– Или их непосредственного начальства.
– Ты чо, вояка, охуел?
– сжимает зубы Мансуров так, что желваки ходят под кожей.
– Но...
– все также миролюбиво продолжает Йода.
– Мы готовы оказать вашей организации любую добровольную посильную помощь, которая не противоречит программе и протоколам движения группы. А так же не ставит под угрозу наших учеников.
– На территории ЧП, здесь работает МЧС. Потерялся человек. Вы обязаны оказывать любое содействие.
– Покажите документы с МЧС, ориентировки. И мы обсудим поисковые возможности группы.
– Я же тебя через твое руководство достану, убогий! Вы же все протоколы нарушили, подхватив на военную технику левак.
– Обоснуйте, товарищ майор.
Пока они спорят, угрожают, выкручиваются, я, присев на груду рюкзаков, запихиваю в свой рюкзак вещи Жени.
Стаскиваю у Танго балаклаву из кармана рюкзака. Сейчас твои псы тут чокнутся. Нательное - это сильно ярче для собак по запаху, чем след в снегу.
Я работал с поисковыми собаками в команде и очень точно знаю, чего делать нельзя, чтобы не сбить их.
В нашем случае - нужно.
Йода и Майор продолжают спорить.
– Под трибунал пойдете, "педагоги"! Вот смотри, ваша стоянка, - показывает на телефоне.
– Вы выходите на связь. В этот момент оживает маячок. Точно там же. Значит, она была среди вас! И маяк
– требует он.
– Курсанты выполняют задание по ориентированию. Вернутся в течение получаса.
Да, надо максимально кружить ему мозг. Жене нужна фора и снегопад. У собак не будет шансов.
Потихоньку начинают возвращаться.
Мансуров тыкает им фоткой Жени, внимательно следя за реакцией и задавая вопросы.
Реакция, конечно, очевидна. Но и пацаны не тупят, маскируют ее под восторг от внешки девочки.
– Вай, какая! А как зовут?
– Вот это телочка!
– Ого... Дайте две.
– Ябывдул!
Борзые, но нервные. Нервозность считываю даже я.
Последними возвращаются Честный и Радио, запыханные словно бежали.
И тоже идут в отказ. "Не видели, не знаем. Состав группы не менялся."
Остальные за спиной громко высмеивают идею идущей в тайге девчонки.
Переигрывают...
Но и похуй, главное, Женя идёт в это время.
Подхожу, вытягиваю из его пальцев фотку. Рассматриваю.
Нереально красивая она здесь. Неземная. Сглатываю ком в горле. От горького чувства, что вынуждена была сбрить эту роскошь. Только взгляд… Мертвый тут у нее взгляд. А когда на меня смотрела совсем другой был.
Отрицательно качаю головой.
– Такая тут и десяти километров не пройдет, в первые сутки сдуется. Вы хоть представляете себе уровень нагрузки группы. У нас подготовленные бойцы падают от усталости. Глючит Ваш датчик. Или - мертва уже.
Его лицо дёргается от "мертва".
– Нет. Жива. Я уверен.
Смотрит в направлении, в котором ушла Женя. Словно чувствует!
Не возвращаю фото. Засовываю в карман.
Ухожу к кинологу, стреляю у него сигарету.
– Чайку, может? У нас кипяток в котелках.
– Не откажусь...
Протягиваю ему свою кружку.
– Сидеть!
– командует псам.
Пока отходит и колдует, отвернувшись, у костра, тыкаю в носы собакам балаклавой Танго. Даю им негромко команду искать.
Ну а теперь давай, попробуй их перепрограммировать на другой запах!
Собаки активно крутятся. Глажу их.
– Хорошие...
Кинолог поворачивается ко мне.
– Э, отойди от собак, брат. Это служебные. Нельзя их трогать.
– Не вопрос!
– одергиваю руки.
Собаки нервно брешут, дёргаю поводки, вертятся.
Возвращаю балаклаву Танго.
– Ничего не пойму, - возится с ними кинолог.
– Может, волки близко?
– Спусти-ка их, - приказывает Мансуров.
– Вот ее вещь.
Достает из пакета белую маечку.
Она такая... словно из комплекта с ее ажурными тонкими трусиками.
"Плохой человек"...
За этим вдруг высвечивается нечто гадливое, насильственное, бесчеловечное.
Меня накрывает.
Перевожу взгляд на бойца с автоматом.