Слоник из яшмы. По замкнутому кругу
Шрифт:
— Да, но… — Директор, видимо, не находил подходящего выражения. — В цехе такая обстановка, что…
— В семнадцатом цехе обстановка нормальная, — возразил Никитин.
— Простите, Федор Степанович, но какая же это нормальная обстановка? На главный конвейер нацелены объективы фотокамер! Враг безнаказанно ходит по заводу, проникает в режимные цеха! — повысив голос, сказал Боровский.
— Пленка в фотокамерах засвечена, а враг… — спокойно ответил Никитин, — надо полагать, что завтра к вечеру уйдет и враг…
— То есть как это «уйдет»? — перебил его директор.
— Отснимет пленку и уйдет, —
Объяснение удовлетворило Боровского. Повеселев, он поднялся и сказал, направляясь к двери:
— Вам с горы виднее. Пойдемте, полковник, ко мне, потолкуем.
Мазур простился и вышел за директором.
— Знаете, Федор Степанович, — начал Ведерников, когда они остались одни, — мы с вами забыли о Дусе Филатовой.
— Как ее здоровье? — спросил Никитин, мысленно отметив, что парторг назвал Дусю ее девичьей фамилией.
— Чувствует она себя хорошо и, если ее не выпишут, грозится сбежать домой. Что-то нам нужно предпринять, а? Как вы думаете? — И, не получив ответа, сказал: — Вот вы, Федор Степанович, делаете большое, нужное дело, но судьба человека… — Заметив протестующий жест Никитина, он пояснил: — Поймите меня правильно, я говорю не декларативные вещи, это существо, это правда всей нашей жизни — Человек! У Дуси нет семьи, ее родители погибли в годы войны, она полюбила, и муж оказался негодяем…
— Хорошо. Что же вы предлагаете? — спросил Никитин.
— Надо все рассказать Дусе.
— Этого делать нельзя, — твердо сказал Никитин.
— Почему? Она сильный, волевой человек. Переболеет…
— А если Жарков придет к ней, вы уверены, что она сумеет сдержать себя?
— Стало быть, поддерживать ее заблуждение? Спокойно смотреть на то, как этот мерзавец встречается с ней в больнице и она, я сам это видел, как-то вся светится, когда он входит в палату!
— Поверьте, Михаил Нестерович, что я не меньше вас сочувствую Филатовой, но в данном случае вы не правы. Неведение спасло ей жизнь. Если бы Жарков только заподозрил Дусю, без всякого сожаления он убрал бы ее со своей дороги.
— Что же делать?
— Нужно все это время, пока мы не изолируем Жаркова, держать Дусю в клинике. Свидания Жаркову давать только в присутствии врача, лучше всего того врача, который выезжал к ней на вызов, его зовут Анатолий Дмитриевич. Все продукты, цветы, парфюмерию и даже предметы женского туалета, что может принести Жарков или передать через кого-нибудь из знакомых, не выдавать ей без тщательной лабораторной экспертизы.
— Хорошо. Я поговорю с врачом, — подумав, сказал Ведерников. — Вчера в десять часов вечера я был у Дуси. Вы знаете, что ее сейчас волнует? То, что Борис связал с ней свою судьбу, а она больна эпилепсией, тяжелой, неизлечимой болезнью… Понимаете, о чем думает эта глупая девчонка? Я знаю все то, что можно было бы сказать в подобном случае: «поспешный брак», «любовь с первого взгляда», «девичье легкомыслие», «мы тебя предупреждали»!.. Но ведь здесь действительно первое, сильное чувство! Вчера он приходил в палату при мне — высокий, мужественный. Голос у него мягкий, душевный! А глаза без улыбки, холодные и настороженные…
Постучав
— Не помешала? — спросила она, здороваясь с Никитиным. — Михаил Нестерович, рабочая комиссия по жилищному строительству, ребята со второй смены, времени в обрез. Можно к тебе?
— Что с тобой сделаешь, давай. — И когда Забалуева вышла, вполголоса сказал: — Мы тут с полчаса потолкуем, не больше. До двух часов я побываю в клинике.
Из парткома Никитин направился в райотдел. Полковник Уманский уже дожидался его. Обобщенный рапорт наблюдения лежал на столе.
«Вечером, после того как Жарков побывал в клинике, он ужинал на фабрике-кухне с Исаковым и Цыпиным. Пили только пиво и разошлись рано. Жарков зашел в гастроном, купил десертное вино, коробку шоколадного набора и отправился домой. Свет в его окне погас в 23 часа 30 минут. На следующий день в восемь часов утра Жарков прошел проходную завода. Работает по наряду на подстанции».
Когда Никитин ознакомился с рапортом, полковник спросил его:
— Федор Степанович, вы знаете о том, что завтра «Аргус» запускают в серию?
— Да, знаю. По этому вопросу я и зашел к вам. Полковник Каширин будет здесь в двадцать три часа. Давайте посмотрим карту района и попробуем подсчитать с вами, сколько нам понадобится людей для оперативного усиления.
Полковник развернул на столе шестикилометровую карту района.
Они совещались долго. В шесть часов поступил новый рапорт наблюдения:
«По окончании работы Жарков вышел с территории завода через южную проходную и направился в центр. На автостанции он интересовался рейсами пассажирских автобусов, затем, взяв такси, Жарков поехал на вокзал и около билетной кассы записал на полях газеты несколько цифр из железнодорожного расписания».
Надо полагать, что слух о запуске в серию нового прицела уже дошел до Жаркова, и он энергично готовился к отъезду.
Точно в назначенное время машина Каширина остановилась невдалеке от районного отдела. Показания приятеля Жаркова, электротехника Дедюкина, и некоторые частности из биографии «Макса», рассказанные Леонозовым, давали возможность более полно проанализировать «деятельность» так называемого Жаркова.
Куда же делся электротехник Жарков? Как можно объяснить исчезновение этого человека с мягким, безвольным подбородком, фотография которого лежала перед ними на столе?
Рассматривая снимок, Никитин в раздумье сказал:
— Можно предположить, Сергей Васильевич, что Глеб Ермаков появился, как говорит Дедюкин, в «забегаловке» в поисках подходящего ему человека. Таким человеком оказался Жарков. Водка быстро сделала свое дело — Ермаков вошел в доверие Жаркова, уговорил его бросить завод и отправиться за длинным рублем на Урал. Все это нужно было «Максу» для того, чтобы получить документы электротехника, добровольно ушедшего с завода. Тактика поведения Жаркова в отделе кадров была подсказана «Максом». В этот же период происходит знакомство «Макса» с Дусей Филатовой; будучи уверен в успехе задуманного им дела, он называет себя Жарковым. После увольнения Бориса Жаркова с завода они оба едут на Урал, а может быть и так: Жарков выехал один, без Ермакова. Словом, надо запросить Златоуст, и, я думаю, многое прояснится.