Слова сияния
Шрифт:
Шут задумчиво кивнул.
— Похоже, мне нужно перечитать твою книгу. Но хочу предупредить тебя, что скоро уеду.
— Уедешь? — переспросил Далинар. — Но ведь ты только приехал.
— Я знаю. Должен признаться, что это невероятно расстраивает. Есть место, куда я должен попасть, хотя, честно говоря, не вполне уверен в том, зачем мне нужно быть там. Не всегда все срабатывает так, как мне хотелось бы.
Далинар нахмурился. Шут приветливо улыбнулся.
— Ты один из них? — спросил Далинар.
— Прошу прощения?
— Герольд?
Шут рассмеялся.
—
— Тогда ты тот, кого я ищу? — спросил Далинар. — Сияющий?
Шут улыбнулся.
— Я всего лишь человек, Далинар, хотя временами так хочу, чтобы это было неправдой. Я не Сияющий. И хотя я твой друг, пожалуйста, пойми, что наши цели не вполне совпадают. Ты не должен доверять себе на мой счет. Если для того, чтобы получить желаемое, мне придется наблюдать за тем, как этот мир рухнет и сгорит, я так и сделаю. Со слезами, да, но я позволю этому случиться.
Далинар нахмурился.
— Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь, — продолжил Шут, — и поэтому должен идти. Нельзя слишком рисковать, потому что если он найдет меня, я стану ничем — душой, разорванной и растерзанной на части, которые нельзя собрать. То, что я делаю здесь, более опасно, чем ты даже можешь себе представить.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Шут, — позвал Далинар.
— Да?
— Кто ищет тебя?
— Тот, с кем ты сражаешься, Далинар Холин. Отец ненависти.
Шут отсалютовал и побежал прочь.
ГЛАВА 68. Мосты
Тем не менее мне кажется, все это устраивалось ради конкретной цели, и если мы, словно недоросли, застрянем на обсуждении проблемы из-за разногласий, то рискуем обострить и так уже сложную ситуацию вместо того, чтобы ее решить.
Разрушенные равнины.
Каладин не объявлял эти земли своими, как он сделал в ущельях, где его люди обрели безопасность. Он слишком хорошо помнил, как болели его окровавленные ступни после первого забега, истерзанные камнями расколотой пустоши. Здесь почти ничего не росло, изредка встречались островки камнепочек или подвижных лоз, спускающихся в ущелья с подветренной стороны плато. Дно ущелий кишело жизнью, но наверху простиралась бесплодная равнина.
Больные ноги и горящие от бега с мостом плечи не шли ни в какое сравнение с резней, ожидающей его людей в конце забега. Шторма... Даже мимолетный взгляд на равнины заставил Каладина вздрогнуть. Он слышал свист стрел в воздухе, крики испуганных мостовиков, песни паршенди.
«Мне следовало спасти больше людей из Четвертого моста, — подумал Каладин. — Получилось бы у меня, если бы я быстрее овладел своими способностями?»
Он вдохнул штормсвет, чтобы успокоиться. Только ничего не вышло. Он замер, ошеломленный, пока солдаты маршировали через один из огромных механических мостов Далинара. Попробовал снова. Ничего.
Каладин выудил сферу из мешочка. Огненная марка сияла обычным светом, окрашивая пальцы красным. Что-то
Высоко в воздухе с несколькими спренами ветра пролетела над расщелиной Сил. До Каладина донеслось ее хихиканье, и он посмотрел вверх.
— Сил? — позвал он тихо. Шторма, ему не хотелось выставлять себя идиотом, но что-то глубоко внутри запаниковало, как крыса, которую поймали за хвост. — Сил!
Несколько марширующих солдат взглянули на Каладина, затем вверх. Каладин не обратил на них внимания, так как Сил метнулась вниз ленточкой света. Она покружилась над ним, все еще хихикая.
Штормсвет вернулся. Каладин снова его чувствовал и жадно вдохнул из сферы, хотя и догадался сжать ее в кулаке и поднести руку к груди, чтобы процесс казался менее очевидным. Света от одной марки было недостаточно, чтобы его выдать, но с бушующим внутри штормсветом он ощутил себя гораздо лучше.
— Что случилось? — прошептал Каладин. — Что-то не так с нашей связью? Потому что я не могу достаточно быстро отыскать слова?
Сил приземлилась на его запястье, приняла образ молодой женщины и вгляделась в его кулак, вскинув голову.
— Что внутри? — спросила она заговорщическим шепотом.
— Ты знаешь, что внутри, Сил, — ответил Каладин, почувствовав холодок, как если бы его ударила волна ледяного дождя. — Сфера. Разве ты не видела ее только что?
Она посмотрела на него с невинным выражением лица.
— Ты делаешь плохой выбор. Дурной.
Ее черты на мгновение превратились в его, и она резко подалась вперед, как если бы хотела его напугать, но затем рассмеялась и упорхнула прочь.
«Плохой выбор. Дурной».
Значит, дело в его обещании помочь Моашу убить короля. Вздохнув, Каладин снова зашагал вперед.
Сил не понимала, почему его решение правильно. Она была спреном и обладала глупой, упрощенной моралью. Иногда людям приходилось выбирать между неприятными вариантами. Жизнь не настолько чиста и безгрешна, как хочется Сил. Жизнь беспорядочна, покрыта крэмом. Никто не проживал ее, не испачкавшись, даже Далинар.
— Ты хочешь от меня слишком многого, — отрывисто проговорил Каладин, когда добрался до другой стороны ущелья. — Я не какой-нибудь прославленный рыцарь из древних времен. Я сломленный человек. Слышишь меня, Сил? Я сломлен.
Она метнулась к нему и прошептала:
— Именно такими они все и были, глупенький.
И устремилась прочь.
Каладин стал наблюдать, как солдаты колонной переходили через мост. Это был не забег на плато, но Далинар все равно привел довольно много солдат. Углубиться в Разрушенные равнины означало вступить в зону боевых действий, а паршенди всегда оставались угрозой.
Четвертый мост протопал через механическую конструкцию, неся на плечах мост поменьше. Каладин не хотел покидать без него лагерь. Устройства, используемые Далинаром, — массивные, приводящиеся в действие храповым колесом мосты, которые тянули чуллы, — были удивительными, но Каладин им не доверял. Надежный мост на своих собственных плечах — совсем другое дело.