Слова

Джейд Эшли

С непостижимым выражением лица он сосредоточенно смотрит вперед.

– Это для тебя.

От этих слов у меня сдавливает грудь.

– Для меня? Зачем?

– Фотографии появились всего шесть дней назад. Тебя это пока не коснулось в полной мере, потому что ты рядом со мной, но мы везде. Черт, даже в трендах «Твиттера». Вместе с Мемфисом и Гвинет, мать ее, Барклай. – Его лицо напрягается. – Большинство наших фанатов крутые, но некоторые отбитые на всю голову. Я не могу допустить, чтобы

кто-то из них причинил тебе вред.

Как бы мне ни было неприятно это признавать, он прав. Хотя я прекрасно знаю, что фотографии распространились по всей Сети, они не повлияли на мою жизнь, потому что люди, с которыми я общаюсь каждый день, либо знаменитости, либо работники музыкальной индустрии.

Все изменится, когда я снова вернусь в реальный мир.

Буквально вчера миссис Палма сказала, что три репортера мелькали перед моим домом с просьбой поговорить со мной.

Я открываю рот, чтобы сказать ему «спасибо», но его следующие слова заставляют меня отшатнуться.

– Именно поэтому они будут сопровождать тебя везде, куда бы ты ни пошла, после возвращения домой.

Погодите. Минутку.

– Нет, не будут. Мне не нужны телохранители, следящие за каждым моим шагом.

– Расслабься. Это всего на месяц… – Намек на улыбку изгибает его губы. – Пока что.

Я прожигаю Феникса взглядом.

– Нет.

Странная мысль приходит мне в голову. Хотя я верю, что у Феникса добрые намерения, никак не могу не задаться вопросом, не является ли это его каким-то извращенным способом следить за мной.

Что только усложнит наш разрыв.

– Я не хочу, чтобы твоя охрана следила за мной.

На мгновение его лицо озаряет веселье.

– Как мило, что ты думаешь, будто у тебя есть право голоса в данном вопросе.

Я сталкиваюсь с еще одной женщиной на улице… Только на этот раз она быстро делает снимок на телефон.

Потрясающе.

В мгновение ока она бросается к нам, выкрикивая имя Феникса, что привлекает много внимания.

– Черт. – Он придвигается ко мне. – Знал, что нужно было ехать.

Нервы сдают, когда вокруг нас собирается все больше людей.

– И почему мы не поехали?

– Потому что у кого-то было похмелье, которое задержало нас на несколько часов. А в городе быстрее идти пешком, чем ехать. – От меня не ускользает раздражение в его тоне, несмотря на то, что он закрывает меня своим телом, чтобы защитить от толпы женщин, пытающихся приблизиться к нам с протянутыми к нему руками.

Телохранители быстро уводят нас в ближайшее здание.

– Одна неделя, – соглашаюсь я, пока мы ждем, что небольшая толпа у входа в магазинчик, куда нас запихнули, разойдется. – Это все.

В конце концов шумиха утихнет, и обо мне забудут. Мне просто нужно немного

потерпеть.

Феникс благодарит персонал за то, что они позволили нам тут укрыться, и быстро позирует для нескольких фотографий.

– Тут есть второй выход, – говорит нам один из телохранителей.

Уокер заканчивает выводить свою подпись на стене – по просьбе владельца – и берет меня за руку.

– Пошли.

Выскользнув через заднюю дверь, мы идем по какому-то переулку, пока у нас не остается другого выбора, кроме как вернуться на главную улицу.

Сунув руку в карман толстовки, Феникс достает лишнюю пару солнцезащитных очков и протягивает их мне.

– Надень.

Не выказав протеста, я исполняю его просьбу, хотя мы снова стали неприметными прохожими.

Через несколько минут Феникс останавливается и поднимает голову.

– Мы на месте.

Я оглядываюсь по сторонам, и мой взгляд замечает знак с надписью «Сентрал-Парк-Уэст».

– Центральный парк?

Никогда не была здесь раньше, поэтому очень взволнована.

Но волнение исчезает, как только Феникс качает головой.

– Нет.

Снова переплетая наши пальцы, он ведет меня к какому-то готическому зданию в викторианском стиле.

Не поймите меня неправильно, это прекрасное архитектурное сооружение – таинственное и запоминающееся, – но я понятия не имею, зачем Феникс привел меня сюда.

Может быть, это музей или картинная галерея?

Боже милостивый, пожалуйста, только не еще одна выставка, посвященная Второй мировой войне. Я практически засыпала на той, куда Джордж привел меня на наше свидание.

Феникс останавливается перед воротами под аркой, и это еще больше сбивает меня с толку. Тогда я замечаю еще один знак: «Проход разрешен только уполномоченному персоналу».

И сердитого швейцара.

– Нечего тут околачиваться.

Учитывая, что я не хочу провести остаток дня в тюремной камере, я тяну Феникса за руку.

– Пошли.

Он кивает одному из охранников, тот подходит к швейцару и что-то шепчет ему на ухо, а затем протягивает немного наличных.

Теперь мужчина становится намного дружелюбнее.

– Десять минут, – говорит он Фениксу. – Но я не могу пустить вас внутрь. Для этого придется получить специальное разрешение, а это выше моих полномочий.

– Все в порядке, – уверяет его Уокер. – Я признателен и за это.

Ладно, теперь ситуация становится по-настоящему странной. Я понятия не имею, почему мы стоим перед входом в какое-то здание.

– Где мы?

– Это «Дакота». – Его губы приоткрываются на вдохе. – Место, где…

– …был убит Джон Леннон, – заканчиваю я за него, чувствуя, как меня охватывает тревога.