Слова
Шрифт:
– Привет. Думаю, вы…
– Леннон, милая, – обрывает она меня дрожащим от страха голосом.
Мое сердце замирает второй раз за десять минут.
– Что случилось?
Сторм, который уже собирался уходить, остается на месте.
– У твоего отца… У него случился сердечный приступ около двадцати минут назад. Я вызвала скорую, и мы в больнице. – Ее голос ломается. – Тебе… нужно немедленно вернуться домой.
От моего лица отливает кровь, и страх, который испытывала раньше, не идет
– Что случилось? – спрашивает Сторм, когда я отключаю звонок.
– Мой отец… я. Он… в больнице. – Я не могу четко сформулировать свои мысли или предложения. Единственное, что знаю: я должна добраться до него как можно скорее.
Я бросаюсь мимо Сторма и выбегаю за дверь так быстро, как только могу.
Глава 74
Леннон
Ровный гул аппаратов заполняет маленькую больничную палату, и каждый раз, когда слышу звуковой сигнал, я поднимаю голову.
Я здесь всего три часа, но мне кажется, будто прошла целая вечность.
Во время перелета домой я преисполнилась глупой надежды и думала, что отец уже встанет и заговорит к тому времени, как я доберусь до больницы.
Мое сердце замирает, когда я вижу аппарат искусственной вентиляции легких, с маской, закрывающей лицо отца, и различные торчащие из нее трубки.
Папа ужинал на кухне, когда начал жаловаться на головную боль. Миссис Палма пошла за парацетамолом, но, когда вернулась, его речь стала невнятной и случился приступ рвоты.
Она уже набирала номер 911, когда отец потерял сознание.
У него случился тяжелый сердечный приступ, и врачи сообщили миссис Палме, что он в критическом состоянии и прогноз неблагоприятный.
Но они не знают моего отца.
Он справится с этим. Он должен.
Ну же, папа. Просыпайся.
Миссис Палма садится рядом со мной.
– Мне так жаль.
Она продолжает повторять эти слова, но в этом нет ее вины.
Только моя.
Я должна была находиться здесь. Но меня не было рядом.
Потому что я снова слишком приблизилась к солнцу.
Только на этот раз я, черт возьми, сама виновата, что обожглась.
Я пытаюсь сделать вдох, но чувство вины, сдавливающее грудь, душит меня.
Мне следовало отказаться лететь в Европу. Тогда бы мы больше времени провели вместе.
Мои глаза щиплет, и я сглатываю слезы. Мне не следовало ехать в тур.
Тогда, наверное, отец не лежал бы на больничной койке, борясь за свою жизнь.
Протянув ладонь, миссис Палма берет меня за руку.
– Тебе нужно попробовать поспать, милая. Ты, должно быть, очень устала.
Она права, учитывая разницу во времени и девятичасовой перелет домой.
Но я никак не могу расслабиться,
Я качаю головой.
– Я должна быть здесь, когда он проснется.
Потому что он должен проснуться.
И чем чаще я это повторяю, тем больше в это верю.
Поерзав на стуле, миссис Палма хмурится.
– Дорогая…
– Сэр, – кричит женский голос из коридора. – Это отделение интенсивной терапии. Вам сюда нельзя.
– В какой палате находится отец Леннон Майкл? – громко спрашивает Феникс, его безошибочно узнаваемый мелодичный голос заполняет все пространство.
Какого черта он здесь делает?
– Я не имею права сообщать вам эту информацию. Пожалуйста, уходите.
Однако ее отказ не устраивает Феникса, и он рявкает:
– Отвали.
Вот черт.
Мы с миссис Палмой обмениваемся потрясенными взглядами, и я встаю со стула.
– Я разберусь.
Когда я выхожу из комнаты, то вижу, как он бродит по коридору, приложив руки ко рту.
– Леннон!
– Не заставляйте меня вызывать охрану, – предупреждает медсестра, когда Феникс замечает меня.
Не успеваю я моргнуть, как он уже мчится ко мне.
Я планировала прогнать Феникса, но, стоит его рукам притянуть меня в объятия, что-то глубоко внутри меня разрывается, и я рассыпаюсь.
Он не пытается меня подбодрить, не призывает оставаться сильной, не дает ложных обещаний, что все будет хорошо.
Феникс просто крепко держит меня, пока я распадаюсь на части.
Его футболка намокает от моих приглушенных рыданий, пока он проводит кончиками пальцев по моей спине.
Спустя несколько мгновений подходит медсестра.
– Мне очень жаль, но вам нужно уйти.
Я поднимаю голову.
– Но…
– Знаю, что для вас это невероятно трудное время, – вставляет она. – И хотя я вам сочувствую, но уже и так на многое закрыла глаза. – Она указывает на миссис Палму, которая выходит из палаты. – Мало того, что часы посещения закончились, но сюда позволено допускать только одного посетителя за раз. – Она прищуривается, глядя на Феникса. – Трое уже перебор.
Ненавижу эти дурацкие больничные правила, но я понимаю, что медсестра ни в чем не виновата. К тому же она действительно проявила невероятную уступчивость.
– Если я уйду, вы позволите ему остаться с ней? – спрашивает миссис Палма, удивляя меня.
– Нет, – быстро возражаю я. – Я не хочу, чтобы вы уходили.
У меня щемит в груди, когда я перевожу взгляд на Феникса.
– Я… Эм…
И чтобы он уходил, я тоже не желаю.
Наклонившись, он целует меня в лоб.
– Я остаюсь, Группи. – Феникс поворачивается к медсестре. – Позвоните директору. Сейчас же.