Слово Императора
Шрифт:
— Я не уверена, что хочу это видеть, — нервно хмыкнула она.
Я не стал отвечать, больше увлечённый совершенно другим процессом. Гладил, сжимал и легко прикасался кончиками пальцев, шалея от запаха её разгорающегося желания. Женщина же перестала говорить глупости, вместо этого вцепилась обеими руками за мои запястья — не то в неуверенном желании отстранить, не то в стремлении прижать ближе, не то просто пытаясь не упасть.
— Ты красивая, — прошептал я, почти касаясь губами аккуратного человеческого ушка. — Если бы я сразу мог предположить, какая ты, у меня бы
— Если бы мне заранее предложили согласиться на брак с тобой, я бы могла отказаться: уж очень ты грозный на первый взгляд. Кто же знал, что ты на самом деле такой пушистый, и даже мурчать умеешь, — тихо хихикнула она.
— Я ещё много чего умею, — усмехнулся в ответ.
— Верю! — поспешила согласиться женщина.
— Что, и даже доказательств не потребуешь?
— Тебе я верю на слово, — точно также поспешно заверила она и тихонько ахнула, крепче сжав мои предплечья, когда я коленом вынудил её чуть развести ноги, и, ладонью плотнее прижав бёдра к своим, кончиками пальцев начал чувственную ласку, больше дразня и обещая лёгкими прикосновениями нечто большее, чем намереваясь прямо сейчас доставить удовольствие.
— Красивая. Желанная. Горячая. Страстная.
— Рур, прекрати, — едва слышно выдохнула она, упираясь в мои руки, пытаясь отстранить их от себя.
— Ещё даже не начинал, — усмехнулся я, прижимая её животом к ближайшей стене и мимоходом радуясь, что в ванной тёплые даже они. Александра выпустила мои запястья, упираясь ладонями в стену. — Ты серьёзно думаешь, что я послушаюсь? Или поверю, что ты не хочешь и тебе не нравится? Или что мне есть дело до кого-то постороннего?
— Ну почему нельзя было немного подождать? — жалобно уточнила она.
— А я не хочу ждать, — фыркнул в ответ. — Я хочу тебя, причём прямо здесь, сейчас и так, как считаю нужным. И насколько я могу судить по твоему запаху и реакциям твоего тела, происходящее тебе тоже нравится. Человеческую мораль придумали люди, забудь уже о ней! Впрочем, с последним я тебе с удовольствием помогу.
— Вот же… кошачья порода! — обречённо прошептала женщина, а я только молча усмехнулся в ответ. Ну, глупо ведь отрицать очевидное!
И, судя по дальнейшему поведению Александры, через минуту-другую ей действительно удалось выкинуть из головы всяческие малозначительные глупости. Слов возражения я больше не слышал, а мог наслаждаться её тихими стонами, вздохами и едва слышным шёпотом, молившим меня не останавливаться.
А я… от одной только мысли, что эта женщина — моя и только моя, дыхание перехватывало от возбуждения. Прикасаться к ней, чувствовать запах её желания, обладать ею, — в этом сейчас был смысл жизни. Клянусь когтями Первопредка, как в такой момент можно помнить о чём-то, находящемся вне двух слившихся воедино тел?!
Кажется, я тоже что-то говорил. Что она принадлежит мне до последнего вздоха, что хочу только её и так, как никого не хотел прежде. И она соглашалась, отзывалась на каждое прикосновение, ласкала и целовала в ответ, и мыслей в голове вскоре не осталось вовсе.
— Рур, вот почему наши с тобой постельные утехи
— Потому что в постели мы проводим только ночь, — фыркнул я в ответ.
— Логично, — вынуждено согласилась она. Мы помолчали ещё некоторое время, и тишину опять нарушила женщина. — Теперь-то ты готов вернуться к людям, то есть, тьфу, оборотням? Если они ещё не разбежались.
— Если бы они разбежались, я был бы только рад, потому что тогда можно было бы спокойно пойти спать, — проворчал я. — Но от них разве дождёшься!
Гостьи Александры, впрочем, оказались сообразительными: когда мы вышли из ванной, их уже не было. А вот Анамар со своей протеже обнаружился на месте. Генерал дремал в кресле, а мой пока ещё несостоявшийся секретарь свернулся калачиком на диване и преспокойно дрых, подложив ладони под голову. При нашем появлении Анвар-ан распахнул глаза и окинул меня полным укора взглядом.
— Рур, у тебя нет ни стыда, ни совести! — вполголоса пробормотал он.
— Утратил вследствие удара по голове, — фыркнул я, ничуть не впечатлившись. Он прекрасно знал, насколько меня выматывают публичные выступления, сам время выбрал. — Тебе не кажется, что проще было бы сразу жениться, а не искать зазнобе место для службы? Вы же с её отцом вроде друзья.
— Ты Лимар-ана, видимо, совсем не знаешь, — поморщился Мар. — Эти девчонки из него верёвки вьют, так что в приказном порядке выдать их замуж он не может. Им же свободы подавай! — проворчал он. — Так что или я пристрою её поближе, или она сама найдёт себе место подальше, а вместе с ним — приключений под хвост.
— И зачем тебе такие проблемы? — искренне озадачился я. Прежде Анамар такой целеустремлённостью в женском вопросе не отличался. С другой стороны, я не помнил, чтобы у него когда-то были проблемы с женщинами; точно что ли захотелось развлечений?
— А я, может, наслушался вашей с Муном философии, вот и нашёл себе… — он бросил ироничный взгляд на спящую девушку.
— Какой такой философии? — совсем уж опешил я.
— Про общие интересы, женские мозги и твёрдый характер, — Мар пожал плечами. — А если серьёзно, она правда очень толковая, думаю, окажется даже полезней, чем Вур.
— Ладно, завтра приводи утром, — я махнул рукой. — Проверим, что она из себя представляет. Буди её, да идите уже.
— Зачем будить? — усмехнулся он, аккуратно подхватывая девушку на руки. Та не проснулась, только что-то недовольно пробурчала во сне и вцепилась обеими руками в одежду на груди Анамара.
— Мне кажется, она ему это припомнит, когда проснётся, — задумчиво проговорила Александра, проводив взглядом вышедшего генерала.
— Если она не проснулась, значит, будет молчать и делать вид, что ничего не случилось, — насмешливо фыркнул я, подталкивая жену в сторону спальни.