Слово Оберона
Шрифт:
Я уже знала, с кем он разговаривает, и испытала одновременно разочарование и жалость: разве старый дурак не видел, на чьей стороне сегодня Мастер-Генерал?!
Зато невозможно описать, что я почувствовала, когда за углом раздался знакомый сорванный голос:
— Друзья… Друг. Я с вами. А значит, мы победим.
С посохом наперевес я вырвалась из-за угла и увидела Мастер-Генерала, с натугой вырывающего кинжал из собственной груди. Он сидел на краю стенной ниши, золотые парчовые рукава выбивались из-под чёрного жилета, по плечам рассыпались грязные
— У вас есть войско? — отрывисто спросил Мастер-Генерал у начальника стражи, опустившегося перед ним на одно колено. На меня Генерал не смотрел, а начальник стражи меня не видел, потому что благоговейно опустил глаза:
— Всё войско нашего принца к вашим услугам. Три сотни бесстрашных рубак…
Три сотни! Против Уймы, меня и Принца-саламандры, а Максимилиан и муравьи не в счёт!
— Идём, — Мастер-Генерал поднялся.
— Предатель! — я заступила ему дорогу (начальник стражи отшатнулся). — Ты забыл, за кого ты сражаешься? Ты же нам обещал победу!
Я была готова к тому, что он сделает большие глаза и не узнает меня. Он же ответил спокойно и просто:
— Вы уже одержали победу. Замок взят. Ваш последний бой завершён. Несправедливо не дать сопернику возможность реванша.
— Реванша?! Мы ещё не взяли Принца-деспота, не освободили Принца-пленника, о какой победе ты говоришь?!
Он даже улыбнулся моей наивности. Раньше я и не думала, что он умеет улыбаться.
— О победе, которая превращается в поражение и обратно. Так всегда бывает, потому что война — это и есть жизнь. А теперь уйди с моего пути, я поведу моё войско в последний бой!
И он шагнул вперёд, ни капли не сомневаясь, что вот сейчас я отступлю и дам ему дорогу.
Не знаю, умела я видеть тайное или это фантазия разыгралась, но в этот момент я увидела, как муравьи, переставшие быть войском, бестолково расползаются по замку, ищут пути к отступлению и кусают при этом правых и виноватых. Как безучастно смотрит на всё это Мастер-Генерал — наш Мастер-Генерал, тот самый, ради которого Принц-саламандра поссорился с отцом. У него торчит в груди стальная спица, и он опять превратился в безучастное мёртвое тело, начисто лишённое совести. Минуты не пройдёт, как солдаты Принца-деспота опомнятся и перейдут в наступление, им никакой генерал не нужен, на их стороне численное преимущество!
— Предатель! — крикнула я со слезами в голосе, и мой посох выстрелил зелёным огненным лучом. Луч угодил Мастер-Генералу в грудь, в то место, откуда ещё несколько минут назад торчал кинжал. По чёрному кожаному жилету червячками запрыгали молнии. Мастер-Генерал посмотрел удивлённо, шагнул вперёд и повалился бы прямо на меня, если бы я не отпрыгнула.
Он не шевелился. Лежал лицом вниз. У меня раздулись ноздри — не потому, что я принюхивалась, не надо было стараться, чтобы учуять пыль и гарь в воздухе над мёртвым телом. Я направила посох в грудь начальнику стражи: встань перед ним трёхголовое склизкое чудовище, и то он смотрел бы веселее.
— Где Принц-пленник? — спросила я страшным голосом.
Он застонал и
Догорала на полу потерянная свечка. Я огляделась. Что бы ни происходило сейчас в замке, мне надо найти Принца-пленника, ведь в прошлый раз по дороге к нему я проходила здесь, проходила мимо Мастер-Генерала…
Я посмотрела на тело, распростёртое на полу. Оживёт он ещё когда-нибудь или нет? Мне было скверно, как будто я в самом деле убила человека. И я ведь давно его знала, ещё с тех пор, как он был мёртвым телом и летел с нами на огненном шаре. Я ему доверяла, шла за ним в бой, он был мой Генерал…
Я наклонилась, чтобы перевернуть его на спину, но в последний момент испугалась. Не хотелось смотреть ему в лицо. И не было времени — каждая минута могла стать последней и для Уймы, и для Принца-саламандры, и для Максимилиана… если он, конечно, ещё сражается, а не сбежал куда-нибудь под шумок.
Свечка зашипела и погасла, только мне было наплевать — я ведь маг и вижу в темноте. Если бы только найти дорогу в лабиринте!
Как бы поступил на моём месте Оберон? Очень просто: в тот раз он запомнил бы дорогу и теперь просто повторил её, вот и всё. Но я ведь совсем не помню, куда шла! Мимо каменного ложа Мастер-Генерала… Вот так… К выходу из коридора… А теперь направо или налево? Я ведь уже проходила здесь. Эти стены помнят моё дыхание. Этот пол знает мои шаги. Так направо или налево?!
Неподалёку громыхнуло, и тонкой струйкой посыпался песок с потолка. Я сжала посох и вдруг ясно поняла, что поворачивать надо налево. Новый поворот — направо, коротенькая лестница — вверх… Здесь немного назад, направо и ещё направо. Передо мной был теперь коридор, узкий, с неровным полом, ведущим под уклон.
Я кинулась бегом. Казалось, ещё секунда — и наваждение исчезнет. Я перестану знать. Стены перестанут помнить. Я неслась в полнейшей темноте, топот отдавался эхом под низкими сводами. Выступ — перепрыгнуть! Яма — перескочить! Вот и конец коридора, здесь налево… Вниз… И ещё налево… А что это там, впереди? Неужели винтовая лестница?!
Я схватилась за сердце. Не потому, что там болело, а невольно подражая маме: она всегда хваталась за сердце, когда происходило что-то значительное. Принц-пленник просидел в заточении невесть сколько лет, а теперь до его свободы остались считаные минуты!
Теперь я пошла с нарочитой неторопливостью, удерживая себя, стараясь успокоить дыхание. Всё-таки это героический момент. Такой, что можно было бы показывать в кино. Сейчас я войду в тёмный зал, где на полу шелестят смужелицы, и скажу Принцу-пленнику: ты свободен. Я, Лена Лапина, маг дороги Королевства Оберона, возвращаю тебе то, что принадлежит каждому человеку по праву — Свободу!
И у меня дух захватило от таких воображаемых слов и слёзы выступили. А лестница была всё ближе, ближе, вот уже я поставила ногу на нижнюю ступеньку. Передохнула — и стала взбираться всё выше и выше, и вот уже слышен шелест, как будто ветер играет ореховыми скорлупками, и виден слабый свет. Принц-пленник решился зажечь свечку? Бедняга, он же ослепнет, если будет всё время сидеть в темноте…
Повеяло сквозняком. Я ухватилась за край люка, ведущего наружу, вот голова моя поднялась над полом…