Случайные люди
Шрифт:
Грохнуло так, что волна воздуха бросила меня на бок. Я тут же вскочила. В воротах у земли красовалась дыра.
— А что ж не полностью?
Мастер развел руками. Я, то и дело оборачиваясь на огонь, поскакала вперед. Дыхания уже не хватало, и хоть я бежала, Мастер был рядом, не очень даже торопясь.
— Что им от меня было надо? — проговорила я, запыхавшись. Дыра оказалась меньше, чем я думала, и везде торчали щепки и гвозди. Я долго примеривалась, бормотала: — Я не умею поднимать мертвых, с чего они взяли.
Мастер поднял руку, я ждала еще огня, но он помахал кому-то поверх моей головы.
Мастер Иллюзий неуверенно поднял руку и помахал в ответ. Поглядел на руку и снова помахал.
Мастер прожег дыру в подъемном мосту, мы выбрались на край берега, Лес тут же сплел корни, и мы перешли по ним — рука в руке.
Над деревьями занималось утро, у меня ничего не болело и было легко, словно я ничего не потеряла сегодня, а только нашла.
Эпилог
Послание отыскало нас на постоялом дворе, где мы вылезали из постели только для того, чтобы влезть в бадью или спуститься поесть. Мастер прочел и сразу сказал, что это хитрость, и не нужно верить. Я, поскольку прочесть не могла, попросила не его мнения, а дословного перевода.
— Я научу вас читать, — сказал Мастер.
— Это было бы неплохо, — ответила я, — но сначала подогрейте воду.
Он положил руку на край бадьи, и она снова пошла паром. Я отмокала и не собиралась вылезать, пока с меня не сойдет весь дым, все сточные воды, кровь, пот и грязь, все прелести наших вылазок и дороги по Лесу потом.
Запах секса пусть, так и быть, остается.
Я мокла, а Мастер зачитывал, хмурясь с каждой строкой все больше, а потом снова сказал: это уловка, леди.
— А вдруг нет? Я верю в людей.
— Зачем? — удивился Мастер.
Затем, что иногда им нужно давать шанс, как давали мне. Я этого не сказала, а сказала вместо:
— Если что, вы меня защитите, ведь правда?
Мастер пробормотал, что ему все это не нравится в любом случае, но письмо отложил, не прожигал больше подозрительным взглядом. Я протянула мокрую руку, он сказал: минутку, леди, и начал раздеваться. Скрутил волосы на макушке, чтобы не мочить.
Я подумала, что пока что мне не нужно ни новых возможностей, ни новых волнений. Может быть, через недельку или месяц, когда мне снова приестся этот мир и захочется все переделать и куда-то бежать.
Бежать, в общем, хотелось и сейчас, но сначала отмокнуть, налюбиться, наесться и выспаться не под открытым небом. Это не навсегда — покой и постоялый двор, житье на одном месте. Я хочу домой и всегда буду хотеть, а значит, мы будем искать.
Но пока жизнь меня устраивала, и я не хотела делать ее лучше или хуже. Городок, куда вывел нас Лес, принял нас безразлично, пока Мастер не занялся прямой своей профессиональной деятельностью и не раздвинул облака по просьбе градоначальника. Осень пришла резко и объяла земли полностью: солнце, дождь и холодные ночи. Народ собирал урожай, варил пиво и праздновал окончание жатвы той или иной культуры. Собирал деньги и подносил в мешочке, а Мастер делал хорошие дни, чтобы ни один не пропал в страду. Хватало, чтобы поесть, поспать на простынях и иногда даже купить кружку какому-нибудь путнику в обмен на новости. Говорили больше всего
Так можно было бы даже жить, думала я. Недолго, какое-то время. Переходить из города в город, Мастер бы занимался своим делом, и я тоже нашла бы себе какое-нибудь. Шить там или, опять же, штукатурить. Штукатурю я лучше всех, единственное что: в этом мире пока не изобрели сухие смеси.
Наевшись и напившись местного пива до ясности мыслей и неясности речи, думала я также, что тоска по дому постепенно улеглась бы, и я бы даже забыла, откуда я. Нужно просто немножко притереться.
— Может, и правда, ну его, — сказала я, когда Мастер сел в воду, подняв ее уровень мне до ключиц. — Пленительно, но рисковать?..
— Так будет разумнее, леди, — сказал Мастер.
Я опустила руку в воду. Мастер сказал, что он в бадье с исключительно светскими целями.
Послание от королевы с предложением дома для меня и свободы для него мокло на полу, и когда мы, выбравшись на дрожащих ногах, его подобрали, буквы уже все расплылись.
— Так будет пока лучше, — сказал Мастер, когда мы укладывались.
— Поживем спокойно, — согласилась я, — неплохо ведь живем.
Он долго разглядывал мое лицо, потом забрался под одеяло и стал наглаживать живот.
Проснулась я оттого, что его не было рядом.
Ах вы мелкий авантюрист, думала я, спешно влезая в штаны. Штаны были новые, как рубашка и курточка, но мне все равно неуловимо пахло помойкой, кровью и ужасами — особенно после того, как снились плохие сны.
Он не успел уйти далеко, так и шел по дороге, в которую вылилась ближняя улочка. Лес надвигался темной грядой. Мастер обернулся на мой топот и тяжелое дыхание, но упорно пер в его сторону, как асфальтовый каток.
— Да стойте же!
Мастер остановился, снял зачем-то капюшон, но все равно остался похож на католического монаха.
— Я бы вернулся к вашему пробуждению, — сказал он.
— Сколько это будет продолжаться? — спросила я. — Вы никому ничего не должны, вас отпустили, чего вам еще?
Мастер насупился и всю дорогу до Леса молчал.
— Хорошо, — сказала я. — Ладно. Прошу прощения. Наверное, я чего-то не понимаю и поэтому неправа.
— Иногда нужны формальные знаки, — сказал Мастер.
Лес принял нас запахом дождя и прелой листвы. От ветерка вниз ссыпались капли. Мастер сбросил плащ и отдал мне. Сказал:
— К тому же, нам незачем рисковать обоим. Я хотел выяснить, что замыслила Рихенза, не вовлекая в это вас. Если ее намерения чисты, то вы первая узнали бы об этом.
— Очень благородно с вашей стороны.
Мастер пожал плечом.
— Эгоистически, скорее.
— М?
— Сама мысль, что с вами что-то произойдет, и это разлучит нас, невыносима.
Я тихо закхекала от удовольствия. Мастер решил, что я над ним потешаюсь, и обвинил в коварстве весь человеческий род, благородных барышень — включительно.