Случайные люди
Шрифт:
Да и не человека, судя по этому энтузиасту.
Он закрыл глаза, пробормотал что-то про себя быстро, сказал: дальше. Я перевернула страницу, но руки уже дрожали от усталости, поэтому я приподняла несчастного книголюба, подперла под спину и держала теперь книгу у него на груди. Книголюб не возражал, и следующую страницу даже перевернул сам. Читал, бормотал, повторял. Потом уронил голову на грудь. Я отбросила книгу, прижала ладонь к груди. Сердце билось. Я подхватила мешок и топорик, побежала к кустам, принялась вырубать
— Ногу дай.
К моему удивлению, он очухался. Вздрогнул, поднял ногу. Я подхватила его под колено, потом под второе. За шею он мне держался, но держался слабо. Я наклонилась, чтобы он не висел, а лежал у меня на спине, засеменила мелкими шагами, дыша через раз. Ростом с меня, а тяжелый, с-собака… ничего, ничего, только не сдавайся. Еще недалеко, вот уже почти все…
— Книгу…
— Да возьму, возьму я твою книгу, — просипела я напряженно.
— Оставь. Иначе не выйдешь… отсюда…
Да сколько угодно, так еще и легче. Я сжала зубы, пыхтя от напряжения, поперла сквозь кусты. Чуть не свалилась в овражек, едва устояла. Присела, осторожно уложила нелюдя на краю, шлепнулась рядом сама, потрясла руками. Сказала строго:
— Никуда не уходи, — и полезла назад в кусты: там остался мешок и, что самое главное, топорик. Не выбираясь из веток совсем, я подхватила их, утянула за собою. Выдохнула с облегчением, потому что меня не завернуло на прогалину, а все-таки отпустило. Я повторила:
— Никуда не уходи, — и скатилась в овраг. Взлетела по склону как могла быстро, нырнула под ветку.
Я почти бежала, когда дорогу мне заступил конь. Я шарахнулась, согнулась, пытаясь отдышаться. В боку кололо и болела спина.
— Куда вы пропали, леди, мы потеряли… — начал сэр Эвин недовольно, но я издала полувздох-полукрик, чтобы он помолчал, махнула рукой. Выдавила:
— Там… едва живой…
Тут сэр Эвин отодвинул меня в сторонку, обнажил меч и попер вперед, и за ним, как атомоход сквозь моря, двинулся конь. Я утерла лоб, с радостью отдала Полле мешок и потащилась следом.
Когда выбралась, наконец, из овражка (хватит с меня этих упражнений!), сэр Эвин стоял над бывшим мертвецом с обнаженным мечом. Острие его смотрело нелюдю в лицо. Нелюдь опирался на локоть и держал пламя на открытой ладони.
Это что получается, я зря его таскала на закорках? Если сейчас зарежут.
— Это не смешно, — сказал любитель чтения, сжал кулак, рухнул на спину со стоном.
Сэр Эвин коснулся мечом его горла. Королева, до того молчавшая, сказала:
— Эвин, оставьте. Приветствую, Мастер.
— Мое почтение, Ваше Величество, — прохрипел
Поднял руку, коснулся ладонью меча. Сэр Эвин нахмурился, но, кажется, расслабился, сменил стойку.
— Вы ее получите, — сказала королева, подняла на секунду юбки, вскочила в седло. Конь, как внедорожник, преодолел овражек с грацией. Полла уже хлопотала, доставала тряпицы и бутыль. Сэр Эвин сжал зубы так, что челюсть стала еще квадратнее. Пихнул меч в ножны, сказал, чтобы я шла готовить место для привала. Я ретировалась быстро, как могла, чтобы не заставили таскать небольшое, но увесистое тело снова.
Мастер. Мастер чего? Что-то мне подсказывает, что не мастер-наладчик станков с ЧПУ.
Полянка, где остановились на ночь, была совсем маленькая, со всех сторон нас обступали деревья, лезли в костер ветки кустов. Ручей нашелся далеко, я замучилась таскать воду. Найденыш пил горячее, постанывая, глотал размятую Поллой рыбу и ягоды и отвечал на вопросы. Я сидела, тоже пила, бросала рыбьи косточки в огонь и слушала.
— Как вам удалось покинуть дворец?
— Так же, как и вам, я полагаю. Тайными ходами.
— Что сталось с Мастером-распорядителем?
— То же, что с Его Величеством и всеми, кого поймали.
— Что вы делаете в лесу?
— Спасаюсь от преследования, моя госпожа. Тут небезопасно, но лучше, чем на дорогах.
— Кто это с вами сотворил?
Мастер (к сожалению, и не веб-мастер тоже, и не мастер отделочных работ) подобрал ноги, спрятал под плащ. Перевязывать не дал, сам промокнул полотном с пахучим составом, над которым предварительно пошептал. Еще один умный, в отличие от сэра Эвина, не стал прижигать, хотя мог бы проделывать это голыми руками. Сам себе горелка, неплохо.
— Я сам, — сказал Мастер. Зашуршал плащом, достал ножик, маленький, похожий на перочинный.
— Что за причуда? — подняла брови королева.
Причуда, да. Я поежилась. Ненормальный какой-то мужик, и то, что уши у него острые — еще не самое ненормальное.
— Необходимость, моя госпожа. Лес не желал, чтобы гримуар покидал место, где его оставили, а знания в нем слишком ценны. Я начертал, что мог, а что мог — запомнил.
— Вы должны были уничтожить гримуар. Орки его найдут.
Мастер склонил голову. Я успела заметить, как зло он обнажает зубы, отвечая:
— Тайное искусство не принадлежит нациям и королям. Знания — это больше, чем средства в войне, они должны жить. А не быть уничтожены из страха.
Королева поднялась. Мастер, шатнувшись, поднялся тоже, склонил голову ниже, капюшон сполз, обнажая волосы и шею. Сейчас по этой шее ка-ак…
— Тогда пусть ваше искусство послужит мне как следует, — сказала королева, подала знак Полле. Та вскочила с ночной рубашкой наготове.