Случайные люди
Шрифт:
Или уже все, и она оставит меня тут в качестве платы, как все эти зеленые полутрупы.
— Иди, — пропела лиса, широко раскрыв пасть с острыми зубами. Вода пела вместе с ней, громче и громче, звук дрожал на коже и в костях. — Иди и ступай осторожно. Смерть не ходит за тобой, но ты ходишь за смертью.
Я хотела переспросить, но мрак набросился, поглотил лису, а потом и меня. Я отмахивалась от него, ударилась предплечьем, потом коленями, покатилась, закашлялась. Приподнялась на локтях.
Перед носом была трава.
— Где вы были? — спросил он сердито.
У меня зуб на зуб не попадал, я переступала ногами и хотела послать его к черту, но ответила вместо этого:
— Отвернитесь, — и все-таки начала раздеваться. Сэр Овэйн отворачиваться и не подумал, но мне было все равно. Я отдирала от себя мокрый бархат и слушала:
— Где вы были? Ушли без всякого слова, Ее Величество изволили беспокоиться и велели искать.
— Хорошо же искали, — буркнула я, глянув на него исподлобья. — Уже рассвет, а вы хорошо выспались, как я посмотрю.
Вид у него в самом деле был свежий. Сэр Овэйн поджал губы, потом крикнул во все горло:
— Полла!
Я растерла бедра, бросила платье и белье на куст, попрыгала на месте. Тем же путем, что и сэр Овэйн, прибежала девушка Паула (Полла? Почти правильно услышала), охнула, подбежала ко мне, стала трогать теплыми ладонями, приговаривая тоже, что Ее Величество опечалились и милостиво велели искать (ну да, походили вокруг часок, покричали "ау!" и на этом успокоились, свежие такие, не похоже, чтобы не спали ночь), потом унеслась.
— Значит, все-таки владеете речью… леди? — спросил сэр Овэйн подозрительно. Повесил котелок на ветку, одну руку упер в бок, другую положил на рукоять ножа. — Зачем обманывали?
— Я не обманывала… сэр, — передразнила я его, подышала на ладони, зажала ими мерзнущий нос. — Я не знала вашего языка, а вы не знали моего. Меня… — я запнулась, проговорила: — я не знаю, что произошло, раньше я не понимала, что вы говорите, а теперь — понимаю. Должно быть, это… э… магия. Мне были странные видения в воде.
Про волшебницу докладывать им всем отчего-то не хотелось.
— Я говорил вам быть осторожнее с местной водой! — сказал сэр Овэйн, и теперь, когда я понимала слова, звучал он еще более
— Первый раз слышу, — призналась я, подрагивая. Вернулась Паула… то есть Полла, дала мне полотно, которым мы вытирались (бывший то ли флаг, то ли покрывало), подождала, пока я вытрусь, набросила плащ. Я спряталась в него до носа. Огляделась. Ботинки почему-то стояли под кустом сухие. Я сунула в них ноги и сразу почувствовала себя лучше.
— Это очень опасное место, — продолжал ворчать сэр Овэйн, — в любом источнике может поджидать злой дух, стоит выпить или даже коснуться воды — навечно окажешься в его плену.
Это было похоже на правду. Интересно, зачем волшебница пошла так далеко в лес с генералом, который давно ее невзлюбил?..
— Мне повезло, — пробормотала я, стуча зубами. — Просто картины на поверхности, а потом пустота в голове…
Сэр Овэйн спросил, какой именно источник сыграл со мною такую шутку. Я показала. Он обошел нас с Поллой, наклонился над водой, поскреб щетину. Приятный и даже симпатичный мужик, подумала я, когда молчит.
Но он, к сожалению, молчит не всегда.
— Что за картины?
А вот этого тоже говорить им не надо, чует мое сердце.
— Видения дома, — сказала я быстро.
— Где ваш дом, леди? — послышалось от берез. Дама стояла в луче утреннего солнца, венец горел… тонкий, без всяких камней.
— Далеко, — сказала я быстро. Дама подошла медленно. Сэр Овэйн встал между нею и мной. Дама коснулась его руки, и он отступил, но все равно торчал, как назойливый родственник перед телевизором, когда ты смотришь решающий матч. — За… э… горами.
Вот будет весело, если у них тут нет гор, или есть, но за ними все разведано, и я ни капли не похожа на жителя тамошних королевств.
Но дама легко кивнула, разглядывала меня теперь, а я удивлялась, как у людей бывает такая правильная осанка.
— Как вы поняли, что я — леди? — спросила я, потому что лучшая защита — это нападение, и надо первой узнать, что они там обо мне напридумывали, чтобы со всем согласиться и не пускаться в объяснения про другие миры. Вдруг с пришельцами тут обходятся неласково?
— Вы грамотны, хотя и не на Осенней речи. Бархат и золото выдали в вас женщину хорошего рождения… или большого состояния, — сказала дама, поморщившись. Не любительница буржуа, ха? — Если вы не воспользовались войной и смятением и не присвоили себе чужие одежды и драгоценности.
— Н-нет, конечно! — сказала я так возмущенно, как могла. — Как вы могли такое подумать. Я была здесь в гостях, когда случились… э… последние события. — Я усиленно дрожала, чтобы выгадать себе время поразмыслить. — Я не знаю… не знала языка, я была тут в гостях с… отцом, он говорил по-вашему, а я нет, и когда пришлось бежать, потерялась, заблудилась…