Служанка-леди
Шрифт:
— А не лучше ли нанять тех, кто отремонтирует этот приют, не передавая деньги начальнице? — спокойно ответила я и поставила пустую чашку на стол. — Больше пользы, чем давать лишний повод соблазниться воровством, — я посмотрела в глаза Илинде. — Вы проверяете, на что тратятся деньги вашего комитета, миледи?
Вряд ли, думаю. Дамы, скорее всего, так и делают, проникаясь сознанием собственной сострадательности: просто дают деньги, не заботясь, куда именно они идут уже внутри приюта. Ответить Илинда не успела, встряла Аллалия.
— Может, вы признаетесь, что у вас просто нет денег, госпожа
А вот это она зря. Какая-то слишком впечатлительная леди тихо ахнула — кажется, Алора. Меня же охватило холодное бешенство — неееет, вот как в детстве, спускать подобные уколы я не собираюсь, хватит. Я ответила не сразу. Улыбнулась, демонстративно положила руки на колени, одну на другую — с кольцами и браслетом сверху. Посмотрела в блестевшие триумфом синие глаза Аллалии. И ответила.
— Лучше быть законной игрушкой Морвейнов, миледи, чем развлечением на пару вечеров, — мой голос был спокоен, как и нервы.
Съела? Да, ты — леди по рождению, свободная, но это не помогло тебе заинтересовать Лореса больше, чем по-быстрому снять напряжение. Я — игрушка, но любимая игрушка, которая скоро станет женой. А не любовницей. Вот так-то. Еще один судорожный вздох, кажется, благородное собрание шокировано моим прямолинейным ответом. Да на здоровье, зато цепляться перестанут. И тут раздались медленные хлопки — я вскинула голову, встретилась взглядом с леди Шайген. Она улыбалась, одобрительно кивая, и вместе с тем в ее глазах светилась насмешка.
— Браво, девочка, — Уинна поднялась и подошла, на ходу неторопливо стягивая перчатки — кольца она сняла, видимо, раньше. — Что, Аллалия, утерли тебе нос? А ведь права Яна, между прочим, — леди остановилась рядом со мной, держа перчатки в одной руке, и… я буквально остолбенела.
На слишком белой коже выделялась знакомая кружевная вязь, только не синего, как у меня, а нежно-голубого цвета. Тоже с искорками. Ээээ… Леди Шайген — попаданка, да еще и тоже чья-то собственность? Маааааать. Позабыв о приличиях, я ошарашенно уставилась на гостью, растеряв все слова. Отстраненно отметила, что гостиная наполнилась перешептываньем, дамочки усиленно обсуждали между собой происходящее, а леди Грифлис не вмешивалась, с безмятежным видом попивая чай. Аллалия молчала.
— Поздравляю, — это уже мне, и пришлось встать — неудобно смотреть на леди Шайген снизу-вверх. А голос у нее потеплел, и улыбка тоже смягчилась. — Дай, гляну, — главная сплетница Мангерна взяла мою руку с подарками Морвейнов, полюбовалась на кольца и переливы света в радужном сапфире. — На твоем пальчике оно смотрится куда лучше, чем когда-то на пальце Мирейн. Оно ей велико было, — леди Уинна отпустила мою руку и улыбнулась шире. — Как для тебя сделан, перстенек-то.
— Благодарю, миледи, — пробормотала вконец растерянная я.
— Ой, брось, — усмехнулась эта невероятная леди. — Какие формальности, браслетики у нас одинаковые, значит, и положение тоже, — она подмигнула, развернулась и отошла, сев обратно в кресло.
Картина Репина "Приплыли". Что это вот сейчас только что было? Типа меня признали, что ли? Вечером вытрясу из Морвейнов рассказ про эту леди Шайген, и пусть только
— Госпожа Яна, говорят, вы… работаете? — раздался вдруг знакомый мягкий голос — леди Солана изволила обратить на меня внимание.
Снова появилась горничная, обновила мою чашку и еще нескольких леди — в том числе и этой Соланы, как я заметила. И притихшей Аллалии.
— Да, — невозмутимо кивнула я, потянувшись к чашке. — Вместе с Эрсанном и Лоресом, — о, с каким удовольствием я назвала их по имени, а не по титулу, причем на законных основаниях.
И как скривилось лицо леди Ульвен при этом, как лимон укусила.
— Скучно, наверное, — небрежно бросила она, аккуратно взяв чашку двумя пальцами.
— Мне — нет, — невозмутимо ответила я и тоже взяла чашку, и аккуратно, щипчиками, подхватила с блюда пирожное, переложить на свое блюдце.
А дальше случилось очень забавное происшествие, даже целых два: послышался звон, Аллалия сдавленно зашипела, чашка выскользнула из ее рук, и чай вылился на светлый шелк. Солана, издав невнятный возглас, выронила ложку с пирожным. Кремовым. Тоже себе на колени. Тут же поднялись аханья и оханья, обе леди с пунцовыми щеками занялись своими платьями, приводя их в порядок с помощью магии — на моих глазах пятна исчезали и высыхали, — а я же с невозмутимым видом отломила ложкой кусочек пирожного, отправила в рот и отпила из чашки. Мой взгляд встретился с синим леди Шайген, и мы обменялись понимающими улыбками. Наверное, муж Уинны тоже ее очень любит, и в ее браслете много сюрпризов, о которых окружающие не догадываются. Мне все больше и больше нравится эта леди, думаю, подружиться с ней не составит никакого труда. Попаданки ведь должны держаться вместе.
Когда суматоха немного улеглась, на меня уже посматривали с некоторой опаской — радует, боятся, значит, уважают. До конца этих посиделок ничего особенного больше не произошло. Леди Солана уточнила, поеду ли я на Охоту, леди Алора поинтересовалась, часто ли мне можно отлучаться с работы — признаться, вопрос немного насторожил, но поскольку после него не последовало никаких приглашений или предложений, я успокоилась. Леди Шайген тоже больше не вмешивалась в беседу, поглядывая из угла на всех. Маленьких пакостей подстраивать не пытались. В общем, часам к пяти леди засобирались. Я повернула камень в браслете и поднялась вместе со всеми, едва сдержав вздох облегчения. Надеюсь, леди Грифлис не будет звать каждый раз на эти сборища. Одного хватит за глаза и за уши, лично мне. За это же время можно было сделать массу полезных дел в департаменте. Вдруг там Лор нарыл что интересное, вдруг кто-то из других допрашиваемых что интересное рассказал?
Я вышла в холл, уже в мыслях вся в работе, и тут рядом остановилась горничная.
— Госпожа, вам просили передать, — она присела, протягивая мне сложенный листок.
О, как. Мои брови поползли вверх, я взяла и развернула его. "Эрсанн тебе не достанется". И все. Четыре слова, без подписи, без ничего. Даже буквы печатные, надо же.
— Кто просил? — отрывисто спросила я служанку, внутри заворочалось глухое раздражение.
Интересно посмотреть в глаза нахалке, посмевшей в лицо заявить мне такое.