Служебная командировка полковника Родионова Повесть
Шрифт:
– Вы я и весь командный состав.-
– Очень жаль, что уже давно нет дуэлей!
– с ненавистью сквозь зубы процедил Родионов.
Чирясов вопросительно посмотрел на Петрова. Тот снял пенсне и опустил глаза. По реакции командарма Петр Кузьмич понял, что тот все это уже знал. Ярость бешеной волной всколыхнулась в Родионове, бросилась горячей кровью в лицо, бешено застучала в висках и, теряя над собой контроль, он схватил адмирала за грудки и начал трясти его:
– А как же армия? Мы то уедем, а люди? А люди как?
–
Ему стало все понятно: армию никто спасть не будет
– Да ты кто такой?-
Крепкий адмирал без труда отбросил руки Родионова в сторону, и тот уже утратив от бешенства над собой контроль, наотмашь ударил Чирясова кулаком по лицу. Тот шарахнулся в сторону, как-то неловко от неожиданности присел, затем упал, но тут же, вскочил. И Петров немедленно встал между ними, останавливая драку.
– Прекратить немедленно!- не терпящим возражений тоном, приказал генерал обоим:
– Хватит уже!-
Вытирая кровь из рассеченной губы, адмирал, бешено вращая глазами, тут же затребовал к себе дежурного офицера. На шум прибежала штабная охрана. И как в тумане прозвучали, для замеревшего Родионова слова приказа морского офицера:
– Товарищ генерал вы арестованы, немедленно сдайте свое оружие.-
– Он мой заместитель!- сопротивлялся этому приказу Петров:
– Вы не имеете ни какого права!-
– Имею!
– визжал в ответ разъяренный Чирясов:
– Еще как имею, вы забываете, что подчиняетесь мне, я ваш непосредственный начальник, я первый заместительначальника оборонительного района и мне подчинена ваша армия!-
Он топал ногой. А Петров напрасно все еще пытался его убедить:
– Пойми ты, Петр Кузьмич только что приехал с фронта, он за эти дни там измотался как проклятый, не спал, не ел толком, устал как черт. Он сам не в себе, все тут и так на нервах, а он просто потерял над собой контроль!-
Но упрямого Чирясова было не переубедить. Он был оскорблен.
– Что он себе позволяет! Да он под трибунал пойдет!- кричал контр-адмирал из-за спины Петрова, все еще стоявшего как рефери на боксерском поединке, между ними.
И чуть остыв и придя в себя, в окружении сбежавшихся офицеров, Чирясов все же подошел к Родионову, возбужденный и злой, он, вытирая кровь рукой с разбитой губы, стал требовать немедленных прилюдных извинений.
– А ну, извинись! Быстро проси у меня прощения!
– настаивал он и в ответ вместе с отчаянным плевком генерала себе в лицо, услышал в свой адрес:
– Сука ты, -
Чирясов было хватался за пистолет, безуспешно пытаясь вытащить его из своей кобуры, но тут же, остывая и успокаиваясь, позволил чьим-то предупредительным рукам остановить себя в этом нелепом уже запоздавшем порыве. На плечах Родионова повисли крепкие матросы.
– Иван, я арестовываю его,- сказал контр-адмирал Петрову, вытирая от плевка лицо, заботливо уже кем-то поданным ему платком:
– Сам понимаешь, я должен обо всем сообщить командующему. Про этого - он показал на задержанного генерала:
– Я давно слышал, что он больной,
–
Пальцами Чирясов тронул рассеченную губу и поморщился от боли:
– Это все не должно быть безнаказанно, ударить старшего по должности! Так завтра у нас все, чуть, что им не так, начнут бить морду и в лицо им плевать! своим командирам! Ничего пусть остынет пока!
–
Бойцы увели арестованного Петра Кузьмича по длинным темным переходом к выделенному под камеру помещению.
Чирясов тут же приказал всем немедленно расходится, объявив, что тут не цирковое представление, а штаб флота, и, схватив раздосадованного Петрова за локоть, потащил обратно к Октябрьскому. Разгневанный адмирал жарко шептал командующему на ухо, притягивая его к себе как можно ближе:
– Представляешь, что может придумать этот идиот, если он попадет в ставку или в штаб Буденного? Да нам головы не сносить!
–
Петров с ненавистью отбросил от себя его руку:
– Вы, товарищ адмирал, - первый заместитель Октябрьского. А я как его заместитель по Севастопольскому оборонительному району, конечно же, обязан вам подчиняться. Но я не понимаю. Я вообще отказываюсь понимать ваши слова, чего я должен бояться лично? И ответьте мне, как мой заместитель может не попасть в штаб Буденного. Он что обязательно должен погибнуть? Его вы, что расстрелять хотите? Или может, проще сразу по немецкие снаряды отправить, и потом следом меня?
–
Перепуганный его словами контр-адмирал как ошпаренный отпрянул в сторону:
– У вас там, что Иван Ефимович в штабе армии, перегрелись вы там все? Да у всех нервы сдают, понимаю, конечно, но нужно быть как-то спокойнее! Война есть война!
–
Октябрьский уже вернулся к себе, но как, ни странно, он больше интересовался телеграммой, чем всем случившимся, хотя временный арест Родионова подтвердил своим устным приказом.
– Дай сейчас всем тут волю, мы друг друга, похоже, перебьем - вздохнул он. Но тут, же дал указания о случившемся инценденте молчать и вообще никуда не сообщать об этом никакой информации. Сейчас погибала армия, а это все могло вполне подождать до лучших времен. Чирясов согласился, решили подержать Родионова под арестом до завтра, мол, пусть отдохнет, в войсках от него толку не было сейчас никакого.
6
Вечером 30 июня 1942 года в кают-компании цитадели состоялось последнее заседание Военного Совета Севастопольского оборонительного района, в официальных документах именовавшегося сокращено - СОР, на котором было принято решение об эвакуации всего командного состава на Кавказское побережье. Остальная армия должна была сражаться, а потом пробиваться к партизанам в горы. Эвакуация из-за огромного риска для флота была признана не целесообразной. 'Сохраним флот и ценные кадры' - эти фраза, стала лейтмотивом, перекочевывающим из уст в уста высоких начальников. Члены военного совета быстро пришли к единнному мнению. И тут вице-адмирал ознакомил их с разрешением Ставки на запланированное мероприятие. На военном совете был утвержден план эвакуации высшего и старшего командного состава армии и флота, крупных партийных работников.