Служебная командировка полковника Родионова Повесть
Шрифт:
– Ну что вы такое говорите, милый мой, так не может быть, нас обязательно всех вывезут отсюда! Меня, вас, раненных, армию. Нас же не могу просто так взять и бросить тут? Понимаете, мы же люди мы советские люди!
– начала она ласково успокаивать Кузова. Аля сделала интонацию на слове 'советские'. Ей было не понятно, как полковник не понимает таких простых очевидных даже всех вещей. А он в ответ лишь прижал ее к себе еще сильнее, и она не противилась, Кузов зарылся лицом в ее волосы пахнущие дымом и еще какими-то медицинскими запахами. Девушка вся дрожала, она закрыла глаза, и обоим казалось, что нет
– Ну что вы такое говорите? Ну, какой же вы дурак! Милый любимый мой дурак!
– горячо шептала она ему, и терлась лицом об его гимнастерку на груди как трется в неге ласкающийся котенок:
– Все будет хорошо. Я очень волновалась за вас. Я так давно вас не видела!
–
– Послушай Аля, - Кузов нежно за подбородок пальцами приподнял ее лицо вверх, так что бы снова увидеть эти глаза:
– Милая моя любимая Аля, не будет ничего, никакой эвакуации не будет, ничего все останутся здесь. Но ты должна жить!-
Она отстранилась от него и уже по-другому сурово посмотрела на него:
– Я что девчонка? Да какая же я девчонка?- по ее лицу потекли слезы, она плакала беззвучно:
– Я раньше была девчонка, до войны, понимаешь, до нее была девчонка, а сейчас я уже не девчонка никакая, ясно тебе?
–
Так не заметно для себя она наконец перешла с ним на ты после долгого знакомства.
– Аля ты должна жить!- Кузов снова ее прижал к себе, и она поддалась ему легко, трепетно, обвила его шею тонкими холодными руками.
– Я ждала тебя, ждала, когда ты мне это скажешь, что любишь меня,- прошептала она, прижимаясь к нему всем своим телом.
В темноте у маяка, где разгружали подводы, кто-то громко прокричал:
– Аля! Аля! Ну, где ты? Нам надо уже заканчивать, куда ты пропала?
Она поцеловала его в губы. Поцелуй был коротким прикосновением ее сухих губ. Кузов услышал эти важные слова:
– Знай, Я люблю тебя!
–
Сердце его раскололось то ли от горя, то ли от счастья на кусочки. Стало так больно, словно кто-то резко куском проволоки резко стеганул его всего размаху. А на ее глазах заблестели слезы.
– Мне надо идти, прости, прости, - она целовала лицо полковника, и он чувствовал на своем лице колючие поцелуи сухих губ.
– Мы же увидимся еще?
– мягко отстранялась она от него.
– Аля постой, - он крепко взял ее за руку:
– Послушай меня, эвакуации не будет, вывозят избирательно только командиров, ты должна уехать, все это не имеет смысла!
– Кузов кивнул в сторону подвод, ночной суеты у маяка.
– Ты должна уехать, немедленно собирайся, я провожу тебя! Я посажу тебя на подводную лодку, собирайся нам надо спешить!
–
– Как уехать? Куда?
– она рассмеялась оглушенная всей нелепостью его слов:
– А они мои девчонки, а врачи, а солдаты, ты их всех что тоже со мной на эту лодку посадишь?-
Но он ее не слушал.
– Через час нам нужно быть у причала там будет катер, и тебя отвезут на подводную лодку, ты должны жить!-
Она со злостью посмотрела на него:
– Ты считаешь, что я способна предать?
– спросила Аля.
'Способна предать!' больно отдалось в его груди. Вот и он не способен.
– Вот на!- и Кузов протянул ей
– Что это?
– спросила девушка.
– Это пропуск на лодку. После 12.00 рейдовый причал возле 35 батареи береговой обороны. Ты должна жить! Я люблю тебя! Нам надо спешить, понимаешь?
–
– Нет, - она покачала головой, отрицая, что-то такое для нее совсем неприемлемое, страшное и убрала его руку с талоном. Но он пытался настаивать.
– Нет, возьми, для тебя. Это эвакуационный талон, по нему тебя вывезут на Кавказ. Аля после 12.00 на рейдовом причале 35 береговой батареи, ты поняла?
– говорил ей полковник.
– А ты?
– спросила она у него в ответ:
– А как же ты?-
Он произнес:
– Нет, я не могу! Я позже!
–
– Не ври, это твой, я знаю, ты никуда не поедешь!- оборвала его она Аля.
– Аля, ну иди же скорее сюда, хватит курить!- доносилось из темноты.
– Прощай, - прошептала Аля. Она повернулась и убежала в темноту, растворилась в ней.
– Прощай!
– и Кузов развернулся и бессильный что-либо сделать еще для нее, ушел в темноту.
В ту же ночь с 30 июня на 1 июля в глухой каземат, где уже сутки содержался арестованный Родионов, прибыл командующий Приморской армии. В темноте помещения раздались его шаги, лязгнул металлический замок, дверь открылась. Петр Кузьмич лежал в полной темноте на железной койке, устланной сухой соломой, закинув руки под голову, и даже не встал, когда к нему вошел Петров. Он не узнал его в темноте. В каземате включили слабый мерцающий свет. Глаза Родионова, привыкшие к темноте, быстро адаптиваться к свету не смогли. И он щурился, привыкая к нему, прикрывал свое лицо рукой, а глаза предательски слезились, страдали от рези. Командующий тут же распорядился охране, что бы генералу вернули ремень, оружие и забранные личные вещи. Петров присел на койку рядом с удивленным Родионовым.
– Не устали валяться? А Петр Кузьмич?
– рассмеялся он.
Тот начал подниматься.
– Здравия желаю, Иван Ефимович!- приветствовал он командующего.
– Здравия желаю. Собирайтесь скорее, никакого трибунала не будет. Хотя вы поступили так с Чирясовым совершено напрасно, и я вас не одобряю, но все, же я был против вашего ареста!- произнес командующий и после недолгой паузы добавил:
– Мы с вами отплываем этой ночью. Все уже окончательно решено. В Севастополе немцы, они занимают город. Руководить обороной, оставлен командир 109 дивизии генерал Новиков. Он уже отдан моим приказом. В его распоряжении будет морской катер, и как только он эвакуирует войска, то сразу покинет побережье!
–
– Я все понял, - Петр Кузьмич отряхивал гимнастерку от соломы, и одевая ремень:
– Это решение окончательное?-
– Да есть указания Ставки, так решил и военный совет. Ну а скажите, как вы можете позаботиться о спасении армии, оставшись здесь в Крыму? Какой-либо необходимости в вашем присутствии здесь нет, как и в моем, управления армией потеряно, командовать уже не кем и не чем.-
– Потеряно? Да оно не потеряно, оно брошено на ветер!- ответил ему Родионов.
– Хорошо. Тем более и этому виной не я не и не вы, - покорно согласился командующий Приморской армией.