Служу Родине. Рассказы летчика
Шрифт:
Нас собирает инструктор. Стою, опустив голову.
— Товарищи курсанты, — слышу его голос, — не все из вас сегодня стреляли хорошо. Но унывать нечего. Кожедуб, это к вам относится.
Подтягиваюсь, поднимаю голову и встречаюсь взглядом с инструктором. Он сдержанно улыбается и продолжает:
— Когда Валерий Павлович стал служить в воинской части, он пилотировал уже блестяще. Но стрелял вначале Валерий Павлович неважно. Он со всей прямотой рассказал об этом командиру части и начал упорно тренироваться. И каких замечательных
С того дня я стал настойчиво добиваться хороших показателей стрельбы.
Лётная учёба кончилась. Приближался день выпуска. Каждый из нас старался закончить училище с отличием, чтобы быть достойным звания лётчика-истребителя; каждый мечтал попасть в лётную часть.
По вечерам, отдохнув после полётов, мы собирались в Ленинской комнате и слушали политинформацию. Международное положение становилось всё напряжённее. Фашистская Германия захватила Австрию, Чехословакию, Польшу, Данию, Норвегию, Бельгию, Францию и Люксембург. Активность фашистской авиации росла.
Мы обсуждали ход военных действий на Западе. И неизменно затрагивали вопрос нашего будущего. Если Родина прикажет, мы не посрамим чести советских лётчиков!
А пока надо учиться — упорно, настойчиво, без устали.
Прошло ещё несколько месяцев, и мы сдали выпускные экзамены по лётной практике. Мои друзья — Панченко, Коломиец, Усменцев — и я оставлены работать инструкторами в училище.
В голове не укладывалось, что я, рядовой курсант, ещё недавно учлёт, теперь сам буду учить летать. Это была большая честь, но я огорчился: хотелось служить в строевой части. По что поделаешь — дисциплина!
Зато сколько раз потом я с благодарностью вспоминал училище, в котором прошёл хорошую школу работы инструктором! Она мне много дала для будущей службы.
5. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЕ ИЮНЯ 1941 ГОДА
Ранним утром 22 июня 1941 года мы, как всегда, сидели за завтраком в столовой-палатке. Только начали пить кофе — раздалась команда начальника штаба:
Боевая тревога! Боевая тревога! По самолётам!
Сам начальник штаба вбежал в палатку.
По самолётам! Боевая тревога! — взволнованно закричал он. Что-то необычное — серьёзное и напряжённое — было в его лице.
Шмыгнув прямо под палатку, мы врассыпную бросились к своим машинам.
Техники уже запустили моторы.
— Разрулить самолёты [9] по окраинам аэродрома! — приказал командир эскадрильи.
Погода скверная. Моросит дождик. Сидим с техником Наумовым под крылом и ждём отбоя.
— Странно… — говорит техник. — Так долго тревога никогда не длилась.
И тотчас же раздаётся команда: «Все на центр аэродрома!»
Мы выстраиваемся в центре лётного поля.
К нам подходит
— Товарищи, отбоя нет. Боевая тревога продолжается. Сегодня в четыре часа утра войска фашистской Германий вероломно вторглись в пределы нашей Родины. Фашистские самолёты бомбили Киев, Харьков, Севастополь, Житомир и другие советские города… Будем жить в боевых условиях. Порядок дня не изменён, но день должен быть уплотнён ещё больше… Приступайте к своим каждодневным делам, товарищи.
Война… Фронт… В голове пронеслась вереница мыслей… Родина в опасности! Украина, моя родная цветущая Украина, уже испытала первый удар вероломного врага. Жизнь моих сограждан под угрозой!
Чувство ненависти к врагу росло, овладевало всеми помыслами. Поделиться своими переживаниями с друзьями некогда — начинается обычный учебный день. После обеда командир читает нам сводку, первую сводку командования Советской Армии.
Вечером нас собрал комиссар — как всегда, спокойный, подтянутый.
— Товарищи! — сказал он. — Фашисты захватили оружие и боеприпасы нескольких европейских армий, промышленность Чехословакии, Австрии, Польши, Голландии, Франции и других стран. Гитлеровцы рассчитывают на молниеносный удар, но наша армия, воспитанная партией Ленина — Сталина, даст отпор захватчикам. Все силы мы должны бросить на защиту Родины. Сейчас наш лозунг — всё для фронта, всё для победы. Нами руководит Сталин, и мы победим!
Мы в едином порыве закричали «ура». В эту секунду я, рядовой лётчик, уже чувствовал себя участником справедливой борьбы, которую ведут воины нашей многонациональной Родины. Великая воля к победе захватила и меня. Я был уверен, что через несколько часов полечу на фронт.
Комиссар закончил деловито и внушительно:
— Фронт требует лётчиков. Надо их готовить. Работайте, товарищи инструкторы, ещё лучше, ещё тщательнее отрабатывайте технику пилотирования, свою и курсантов! Когда вы понадобитесь, будете отправлены на фронт. А пока — с утроенной энергией за учёбу. Дисциплина — прежде всего!
«Я лётчик-истребитель, и моё место — на фронте» — вот о чём думал я с самого утра. Но приказ нашего командования был ясен и безоговорочен. Фронт требует лётчиков, и мы должны их готовить. И всё же как хотелось мне в этот вечер вылететь в действующую часть!
6. В ДНЯ ВОЙНЫ
Курсантам выдали винтовки. На аэродром привезли пулемёты.
Жизнь идёт всё так же размеренно, но работаем ещё больше и каждую свободную минуту слушаем радио. Вечером политрук читает нам сводку за день. Мы узнаём о героических подвигах наших лётчиков.
В памятный день 3 июля 1941 года мы собрались в Ленинской комнате и с напряжённым вниманием, с глубоким волнением слушали выступление великого вождя.