Смерть Билла Штоффа
Шрифт:
– Разве это не смешно?
– отдышавшись, спросил программист.
– Дали Шлезинскому по чайнику, сломали гитару и при этом не дали!
– Карамелькин, у человека горе, - сказал Дамкин.
– А ты ржешь, как конь.
– Представь, что тебя так, - подхватил Стрекозов.
– Это же тема для рассказа ужасов!
– Со мной такого не могло бы случиться, - заявил Карамелькин.
– Я женщин к себе домой вожу!
– Но ведь Шлезинскому ты не разрешаешь водить женщин?
– Ясное дело! Еще мне не хватало тут бордель
Карамелькин положил себе в чашку две ложки кофе, два куска сахара и залил все это кипятком.
– Кстати, когда мы едем на юг?
– поинтересовался он.
Дамкин и Стрекозов переглянулись.
– Скоро, - сказал Дамкин.
– У нас еще есть несколько дел, которые займут несколько дней.
– А билеты вы купили?
– Пока нет.
– Надо бы заранее купить, а то плохие места будут. Не люблю сидеть около туалета.
– А ты тут при чем? Ты разве с нами поедешь?
– Как! Разве вы забыли, что я еду с вами? Мы же договаривались! возмутился Карамелькин.
– Я для вас сто пятьдесят штук "Билла Штоффа" отксерил!
– Да ладно, Карамелькин, не обижайся, мы пошутили, - успокоил программиста Стрекозов.
– Мы проверяли твою способность понимать юмор. Шлезинский говорил, что ты теперь сам над всеми подшучиваешь и ни на кого не обижаешься!
– А я и не обиделся! Я тоже пошутил, а вы поверили, что я обиделся! Карамелькин принужденно рассмеялся.
– Да!
– вспомнил Дамкин.
– Мы тебя еще за ксерокс не поблагодарили! Спасибо тебе, Карамелькин!
– Не за что! Хотите, еще штук сто отксерю.
– Это было бы неплохо. А шеф тебя за использование служебного ксерокса в личных целях не поимеет?
– Нет! Во-первых, он не узнает! А во-вторых, мы с шефом теперь друзья! Я ему недавно помог его "Запорожец" из канавы вытащить...
– Руками?
– Ну не ногами же!
– всхрапнул Карамелькин.
– У меня с шефом теперь настолько хорошие отношения, что я могу на работе хоть на голове стоять!
– А это входит в обязанности программиста?
– спросил Стрекозов.
– У Карамелькина с шефом настолько хорошие отношения, что он может спокойно нагадить у него в кабинете, - пошутил Дамкин.
– Ну, типа этого, - рассмеялся Карамелькин.
– Да, кстати, я тут такую знатную шутку отмочил со Шлезинским, вы ухохочитесь!
Карамелькин сделал довольное лицо, обрадовавшись тому, что вспомнил это происшествие.
– Недавно у нас на две недели отключили горячую воду, и мы со Шлезинским решили пойти в баню. Взяли с собой веники березовые, пиво, воблу. Попарились там вволю, вышли в предбанник, тут Шлезинский смотрит, а у него кроссовок нет! Украли! Как он ругался! Полчаса распинался о том, какие в этой стране сволочи живут! "Да лучше я в Израиль эмигрирую, чем в этой стране в баню буду ходить!" - орал он. Затем пошел ругаться с
– Ну, и что в этом смешного?
– Как что!
– удивился бестолковости Дамкина программист Карамелькин. Это же я его кроссовки спрятал! Представляешь, он бегает их ищет, а они преспокойно у меня в сумке лежат!
– Так это ты их взял?
– Ну!
– Карамелькин смеялся, размазывая по лицу слезы.
– Дома я ему кроссовки, конечно, отдал. Держи, говорю, Шлезинский, свои кроссовки и, когда ходишь в баню, всегда привязывай их на шею!
– И как на это Шлезинский отреагировал?
– Да ну его! Вместо того, чтобы сказать мне "спасибо" за сохранность его обуви, обиделся, обозвал нехорошим словом. До сих пор на меня дуется... Совсем он шуток не понимает!
Жизнерадостно хрюкнув, Карамелькин допил кофе.
– Да-а!
– протянул Дамкин.
– Ладно, спасибо за кофе, нам пора.
– Заходите еще, - радушно пригласил программист.
– Непременно, - отозвался Стрекозов.
Литераторы вышли на лестничную площадку.
– У Карамелькина появилось чувство юмора, - прокомментировал изменения, произошедшие в Карамелькине, Дамкин.
– Но оно у него свое!
– Опасно его с собой на юг брать, - сказал Стрекозов.
– Пойдешь ночью голым купаться, а он одежду украдет!
– Лично я его и раньше не собирался с собой брать, а теперь и подавно, - сообщил Дамкин.
– Уедем потихоньку на юг, а ему потом скажем, что это такая шутка была, авось не обидится!
Глава следующая,
в которой Дамкин и Стрекозов пьют 777-ой портвейн
с умным журналистом Бамбуковым
...это был типичный журналист с его раздвоенностью и цинизмом.
Сергей Довлатов "Компромисс"
Стрекозов вернулся домой из магазина, размахивая сумкой, из которой торчали батон хлеба, батон колбасы и горлышки двух кефирных бутылок.
– Где тебя носит?
– спросил Дамкин.
– Тут мужик один звонил, Бамбуков его фамилия, из журнала "Наша смена". Он читал "Билла Штоффа", и теперь в полном восторге! Хочет взять у нас интервью.
– А у нас оно есть?
Через два часа литераторы вылезли из троллейбуса напротив четырехэтажного здания из красного кирпича, покрашенного в желтый цвет и украшенного вывеской "Наша смена".
За дверью под жизнерадостным плакатом "Развитой социализм в СССР - это факт!" сидел строгий усатый милиционер с квадратным лицом. Последняя буква в лозунге была лишней, но произнести получившуюся фразу Дамкин не успел, потому что милиционер отложил в сторону журнал "Здоровье", в котором он искал смешные картинки с голыми женщинами, но не нашел, и спросил:
– Куда?
– К Бамбукову. Комната 305.
– Зачем?
– Он хочет взять у нас интервью.
– Когда?
– Полчаса назад.