Смерть саксофониста
Шрифт:
– Венечка, сынок!
– бросилась ему навстречу Фира.
– А мы тебя в палате ищем. Познакомься, это Лерочка.
Вениамин посмотрел на меня. Из-под повязки "шлем танкиста" на меня смотрели живые голубые глаза.
– Очень приятно...
– Как вы себя чувствуете?
– задала я дежурный вопрос.
– По сравнению с Вольфом неплохо...
– пошутил он, но шутка не получилась.
Мне было неудобно набрасываться на него с вопросами. Наверняка в больнице уже побывали полицейские. Но я собралась с духом и попросила:
– Вениамин, вы позволите
– А в чем дело? Вы из полиции?
– нахмурился он.
Фира пришла мне на помощь:
– Сынок, дорогой, ты только не волнуйся. Лера не из полиции. Это я попросила ее приехать. Она меня привезла на своей машине!
– последнюю фразу мать Вени так подчеркнула, что любому стало бы ясно: кто ее везет по ее, фириному, требованию, может надеяться на разного рода привилегии.
– Если вам неприятно, я могу уйти...
– пробормотала я, не глядя на него. Вот чего мне сейчас не хотелось, так это уйти несолоно хлебавши. Это было бы несправедливо.
– Спрашивайте...
– он откинул в сторону прутик.
– Веня, расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Левой Коноваловым?
– С Леоном?
– задумался он.
– Давно это было. Мы же с ним учились вместе в музыкальном училище. Потом я в армию пошел, играл в полковом оркестре. Правда, не на саксе, а на трубе. А он уже там себя показал: ведь Элвиса Лева с шестнадцати лет копирует. Неплохо получается, верно?
– Верно, - кивнула я.
– А что он еще может делать?
– Ну, это вы у него спросите, - усмехнулся Вениамин.
– Бабам нравиться он мастер. Он за их счет многое себе позволить может.
– Альфонс, что ли?
– Ну, зачем же вы так сразу...
– возразил он.- Каждый устраивается, как может. Левка парень смазливый, не без таланта, а уж как с Диной познакомился, так его как подменили. Стал в политике разбираться, на каких-то тусовках вечно пропадал, даже на работу не приходил. Йоханан, руководитель наш, даже выгнать его хотел, да разве такую "звездочку" просто так пошлешь?
– Погодите... С какой-такой Диной?
– Дианой Вольф, которая замуж недавно вышла. Дочка Руби.
Сидевшая до этого молча Фира не стерпела и вмешалась:
– Да не пара он ей! Вот она себе какого парня нашла. Папа миллионер, сам на хорошем месте в Тель-Авиве работает. Не то что Леон ваш. Тьфу!
Интересная ситуация. Любимец дам бальзаковского возраста в роли отвергнутого поклонника.
– Подожди, мама, - остановил ее Вениамин.
– Конечно, я могу выглядеть сплетником, но тут без родителей не обошлось. Вольф был категорически против встреч Дианки с Леоном. Вот и свадьба такая скоропалительная получилась. Морис только недавно из заграницы вернулся, а через пару месяцев уже свадьбу устроили. Левка рвал и метал!
– Он любил Диану?
– И это тоже. Но, в основном, он очень надеялся на Руби. Что он, зря бегал по политическим тусовкам, романсы перед пенсионерами в клубе пел? А потом предлагал голосовать за Вольфа. И тут такой облом!
– Да, я помню, - мечтательно проговорила Фира.
– "Калитку" пел. И "Тум,
– А как Лева отнесся к тому, что его пригласили петь на свадьбе? спросила я.
– Наверное, отказывался?
– Ничуть, - покачал головой Вениамин и скривился от боли. Фира тут же вскочила и принялась поправлять на нем шлем танкиста, что было совершенно излишним.
– Леон сказал, что работа есть работа, и согласился сразу. А вот я мог бы и не присутствовать на свадьбе.
– Как это?
– удивилась я.
– Очень просто, я уже рассказывал об этом полиции. За пару дней до свадьбы мне позвонили на сотовый телефон и предложили покинуть свадебный зал перед вторым исполнением "Рапсодии в стиле блюз".
– А кто звонил? Мужчина, женщина? Номер запомнили?
– Не знаю. Голос был такой низкий, неопределенный. Мог вполне принадлежать кому угодно. А определитель номера не сработал. Наверное, звездочку нажали.
Я кивнула. Телефонная станция предоставляла такую услугу: если перед номером нажать кнопку со звездочкой, на другом конце у абонента не срабатывал определитель номера. Что поделаешь, действие равно противодействию.
– И вы согласились?
– Нет, хотя соблазн был. Мы получаем за выступление по 250 долларов каждый. А тут мне преложили в десять раз больше... Только за то, чтобы уйти.
– А почему вы не согласились, раз соблазн был?
– Черт его знает! Ребят подводить не хотел. Крысой выглядеть... Если бы мне сказали вообще не приходить, я бы подсуетился, замену нашел. Но с половины мероприятия? Это же полные кранты! Правда, в конце концов все так и получилось...
– Но ведь звонок из "больницы" раздался именно тогда, когда вас просили уйти со свадьбы. Вы не заподозрили подвоха?
– Ну, что вы!
– горячо ответил он.
– Речь шла о маме!..
Видно было, что наш разговор утомил Вениамина. Он откинулся на спинку скамейки и закрыл глаза. Я встала.
– Спасибо, Веня, не буду вас больше мучить. Выздоравливайте.
Он вздохнул:
– Спасибо. Не знаю, как теперь к работе приступлю. Да и диск с композициями пропал. Теперь заново писать придется.
– Какой диск?
– В машине у меня был компакт. Я его записал накануне, полгода сочинял, а недавно купил райтер, устройство такое для записи. И перегнал все мелодии на диск. Они у меня много места в компьютере занимали. Потом я их из компьютера стер, а диска в машине после аварии не оказалось. Жалко...
Фира захлопотала над ним как квочка.
– Лерочка, ты торопишься, иди, я сама приеду. Идем, сынок, ляжешь...
Мне ничего не оставалось, как распрощаться.
x x x
Наш заморский друг тем временем набирал обороты. Суперфину удалось за две недели объехать полстраны, поучаствовать в благотворительной конференции, дать интервью местной газетке и многое другое. При этом каждый вечер неизменно он водил Элеонору обедать в очередной ресторан. У него собралась внушительная куча спичечных коробков с рекламой гостиниц. Уже можно было говорить о коллекции.