Смерть в осколках вазы Мэбен (Книга 2)
Шрифт:
– Да, - я прижалась к нему, - понимаю. Я могу никуда не ходить, могу вернуться, когда ты захочешь.
– Хорошо, - он кивнул, - так будет лучше всего. Сиди пока дома, оденься там, приготовься, а я за тобой заеду. Мне сейчас кое-куда надо смотаться.
Похоже, Герт наконец-то взял себя в руки, и теперь его неуемная энергия найдет себе применение. А мне останется только ждать. Ладно, позвоню на работу, скажу, что буду завтра с утра. Герт быстро чмокнул меня и испарился. Я отправилось было к телефону, но звук открывающейся двери остановил меня. Я подумала, что Герт что-то
– Герт!– позвала я.– Герт, перестань.
В ответ не раздалось ни звука, хотя в коридоре явно кто-то находился. Я слышала осторожное дыхание.
– Вот сейчас возьму что-нибудь потяжелее, - пообещала я, - и покажу, как в прятки со мной играть. Перестань дурачиться, выходи.
Мои призывы остались без ответа.
– Хватит!– заявила я громко.– Мое терпение кончилось. Или ты сейчас отвечаешь, или можешь проваливать...
И тут меня озарила неожиданная мысль. А что, если в коридоре совсем не Герт? А кто же тогда? Эту нелепую мысль я постаралась отбросить, но испуг уже схватил меня своими Цепкими когтями.
– Кто здесь?– спросила я напряженным хриплым голосом и осторожно двинулась в коридор. Свет не горел, но я заметила темную фигуру. Вскрикнув, я отступила в комнату. Если он сейчас бросится сюда, то мне придется туго. Неужели маньяк вот так легко может проникнуть в квартиру?
Но быстро распахнувшаяся дверь и торопливые шаги по лестнице вниз возвестили о том, что неожиданный визитер покинул квартиру. Я выглянула в коридор. Внизу хлопнула входная дверь. Стремительной перебежкой я достигла двери и рывком захлопнула ее. Трясущимися руками закрылась на все замки, поставила их на предохранители, а заодно накинула цепочку. Сердце бешено колотилось, в висках стучало. Я в изнеможении присела на выступ трюмо и привалилась спиной к зеркалу. Нет, это просто кошмар! Как же мне сейчас не хватает сигареты. Всего бы пару затяжек! Но я не могла себя заставить сдвинуться с места и все вытирала и вытирала платочком вспотевшие ладони.
Скрежет ключа в замочной скважине подбросил меня чуть ли не до потолка. Я вскочила с трюмо, задев по дороге шкатулку со своими прибамбасиками. Она с грохотом свалилась на пол, а я прижалась к стене недалеко от двери. Пусть попробует войти! Но, видимо, пришедший отличался завидным упорством. Перепробовав замки и поняв, что они никак не поддаются, он принялся яростно звонить. Я стояла, вдавившись в - стену и стараясь не дышать. После звонков послышался торопливый тревожный стук и голос матери.
– Лида!– звала она.– Лида, открой!
Слава богу! Это всего лишь мама. Наверное, я впервые в жизни, если не считать, конечно, детских лет, была так рада приходу своей родительницы, которая частенько без предупреждения появляется в моей квартире, чтобы прибраться и приготовить непутевой дочери обед. С огромным облегчением я принялась открывать свои запоры.
– Что случилось?– Мать ворвалась в квартиру, словно за ней гнались. Почему все заперто? Я звонила, почему ты не открыла? Что за
– Сейчас расскажу, - ответила я, проходя на кухню.
Наконец-то можно вздохнуть с облегчением, потому что, задумай вломиться в дом даже сотня маньяков, мамочка быстро найдет на них управу. И опомниться не успеют, как она из них сделает отбивную. Забудут, зачем приходили. Я с удовольствием плюхнулась на стул, вытянула ноги и закурила. Какое все-таки наслаждение может давать сигарета! Черт! Вот только привкус у нее какой-то странный. Даже голова закружилась немного, и замутило как-то.
– Что с тобой?– участливо повторила мать, появляясь на кухне.– Да выброси ты свою цигарку, вон какая бледная вся.
Я послушалась разумного материнского совета и затушила сигарету. Случается. Если человек перенес сильный стресс, то бывает, что есть не может после этого, курить, наверное, тоже. Хотя и говорят, что никотин и алкоголь здорово снимают стресс, но, наверное, у всех по-разному это происходит. А мать тем временем уже подсовывала мне стакан воды, грела чайник, чтобы напоить меня крепким чаем с лимоном, то есть проявляла материнскую заботу обо мне в полном объеме.
И, кажется, первый раз в жизни меня это не раздражало, напротив, я была очень рада.
– Рассказывай, - мать поставила передо мной чашку с чаем, в котором плавал ломтик лимона, - что происходит? Почему ты закрываешься средь бела дня? Или поругалась со своим суженым и не хочешь его пускать?
– Вовсе нет.– Я отодвинула чашку.– Почему у тебя сразу такие мысли?
– Потому что я жизнь прожила, - парировала маман, поправляя безукоризненную прическу, - и многое повидала. Но учти, это ему даром не пройдет.
– Конечно.– Я нервно засмеялась.– Как бы мне хотелось, чтобы ты ему задала хорошую трепку, - но после этого всхлипнула, и слезы одна за другой закапали прямо на клеенку.
Мать отреагировала побыстрее боксера в среднем весе. Она моментально вскочила с места, подбежала ко мне, прижала голову к своей груди и принялась гладить по волосам, утешая и приговаривая, как утешала меня, когда я была маленькой. От материнской кофточки исходил знакомый запах духов, и я снова почувствовала себя маленькой девочкой. Раз мама рядом, она сможет отогнать все страхи, решить все проблемы. Я быстро успокоилась и перестала хлюпать носом.
– Иди умойся, - посоветовала мать, и я отправилась в ванную. Теперь-то ты можешь сказать, что все-таки случилось?– встретила она меня.
Да, моя мама с годами совершенно не меняется. Никогда не успокоится, пока не выяснит все досконально. Поэтому я уселась за стол, придвинула себе чашку с остывшим чаем и сделала глоток.
– Не знаю, что это такое, - сразу предупредила я мать.– Я была дома, собиралась звонить на работу, а Герт только что ушел. Минут пять прошло, не больше. Потом, слышу, дверь открывается. Я подумала сначала, что это он вернулся. Позвала несколько раз, но никто не ответил. Я пошла в коридор, и кто-то выскочил из квартиры и убежал.