Смертельно прекрасна
Шрифт:
– В отличие от некоторых, – парирует Мэри, – у которых порезы по всему телу.
– Мелочи.
Мы садимся за стол, и Норин вновь принимается смешивать в миске сухую траву.
– Это тебе, – поясняет она, – я залью кипятком, а потом обработаю раны на лице.
– Спасибо. Классно, что я вновь вижу. – Смеюсь, а тетушка цокает.
– Классно? Отличное у тебя нашлось наречие. Ты могла ослепнуть…
– Но у меня чудесные родственники.
– Не просто чудесные, – протягивает Мэри, – но
– Кстати, да, как вы так быстро нашли меня? Мэтт говорил что-то про Бетани…
– Мэтт, - широко улыбаясь, повторяет Норин, а я краснею, впервые увидев на ее лице нечто похожее на искреннюю, смущенную улыбку. Внутри у меня все вспыхивает: почему она так таинственно лыбится?
– Что? – Подаюсь вперед. – Чего ты?
– Ничего.
– Норин!
– Что? Я вообще молчу.
– И я молчу. – Соглашается Мэри, прыснув со смеху, но сразу же придавив пальцами губы. Вот это уже мне не нравится. Я свожу брови.
– Так, и что я успела натворить?
– Ничего ты не натворила.
– Не тяните, что я сделала?
– Ты просто болтала, пока была без сознания… – Протягивает Норин, нарочно изучая содержимое в миске, и не глядит мне в глаза.
– И что же я болтала? – Сжимаю под столом руки. – Глупости?
– Ну, почему сразу глупости? Просто…
– Просто – что?
Мэри все-таки прыскает со смеху и театрально сводит перед собой руки.
– Мэтт, не уходи, не уходи, пожалуйста , Мэтт!
Тетушки смеются, а я зажмуриваюсь от стыда. О, черт возьми. Прекрасно. Лучше не бывает, сто процентов ! Я взвываю и прикрываю ладонями лицо, понятия не имея, куда бы мне спрятаться, чтобы не видеть их довольные физиономии.
– В оправдание тебе могу сказать, что он ведь отвечал. – Серьезным тоном добавляет Мэри, пусть и глядит на меня смышлено. – Шептал , я здесь, все хорошо, я рядом.
– Мы пытались тебя уложить в постель, но ты так в него вцепилась…
– Просто мертвой хваткой!
– И он остался с тобой.
– Наверху.
– Спать… – Норин вскидывает брови, смотрит на меня и все-таки улыбается, – мы не такие уж и старые, идем в ногу со временем, видишь? Могли ведь прогнать его, но нет.
– Серьезно? – Возмущаюсь я. – С чего бы вам его прогонять?
– Мальчик в спальне.
– Он отвязал меня от деревянной балки! Естественно я не хотела, чтобы он уходил!
– Вообще от деревянной балки тебя отвязал Джейсон…, – вмешивается Мэри -Линетт , игриво ухмыльнувшись, – но никто и не спорит, что этот мальчик – милейшее создание.
– Я ни разу не говорила, что он – милейшее создание ! – Злюсь я.
– И не надо. Мы и так все поняли.
Норин усмехается, а я краснею до кончиков ушей и встряхиваю волосами.
– Кто бы говорил вообще-то.
– В смысле?
– Пригласила Джейсона
– Он спас тебе жизнь, Ари, – спокойным голосом оправдывается Норин, – возможно, я была не права, и он не такой уж опасный.
– Великолепно.
– Что именно?
– Ты великолепно строишь из себя недотрогу. Мне еще учиться и учиться.
Мы прожигаем друг друга серьезными взглядами, а Мэри-Линетт хохочет, приобняв меня за талию. Она кладет подбородок мне на плечо и протяжно выдыхает.
– Ох, как же я рада, что с тобой все в порядке. Я очень испугалась.
– Я тоже. – Сжимаю руку тетушки, поджав губы. – Вы вовремя объявились.
– Наверно.
– Кстати, – хмурюсь и устало поникаю. Мне неприятно об этом вспоминать, но разве у меня есть выбор? – Когда меня пытали…, или точнее когда шерифу снесло крышу, и он молотил по моему лицу, как по боксерской груше, приходил Он.
– Он? – Не понимает Мэри, однако Норин тут же ловит поток моих мыслей.
Она перестает помешивать содержимое в миске и поднимает подбородок. В небесно-голубых глазах застывает вопрос, такой же холодный, как и промозглая зима. Женщина на меня глядит не испуганно, но серьезно, и стая мурашек пробегает по моей спине.
– Люцифер сам пришел к тебе?
– Да.
– Он не мог…, не просто так. – Норин встает, хватается руками за лицо и нервно ими по щекам проходится, будто смывая с них ужас. – Ты привлекла его, ты сделала что-то, он не пришел бы просто так, никогда бы ни пришел, никогда.
Расхаживая по кухне, словно тигр в клетке, она жутко пугает и меня , иМэри-Линетт. Мы наблюдаем за ней, храня молчание, а она не унимается. Сжимает, разжимает пальцы и шепчет себе что-то под нос, бегло осматривая кухню, пол, стены.
– Люцифер заинтересовался. – Неожиданно ее пронзительный взгляд впивается в мое лицо, словно острейшая стрела, и я нервно сглатываю. – Что ты сделала?
– Не знаю …
– Что ты сделала?
– Не знаю.
– Что ты сделала!
– Я не знаю! – Громко восклицаю я и отворачиваюсь, стиснув зубы.
Что я могла сделать? Как могла привлечь его внимание? Невозможно. Я не взывала к нему, я не хотела, чтобы он помог мне! Его присутствие случайно.
– Я…– сглатываю и вновь гляжу на тетушку, – я разбила окна.
– Окна?
– Когда священник коснулся раскаленным железом моего плеча, я закричала и…
Мэри отстраняется и встревожено хмурит брови. Наконец, до меня доходит, что сила моя заключена в управлении разумом, а не предметами. Люцифер сказал, я – интереснее и сложнее, чем он думал. Может, это и привлекло его? Еще одна способность?