Смертельный удар (сборник)
Шрифт:
– Двое парней. Сказали, что зайдут попозже. Они не назвались.
Чтобы мой соседушка ни говорил, мне-то известна его память на лица. Он мог узнать любого, кто приходил ко мне за последние три года. Если он не узнал этих парней, значит, и я их не знаю.
– Ну да, возможно, Свидетели Иеговы. А как вы их впустили? Они позвонили к вам в квартиру?
– Да, сказали, что перепутали этаж.
– Ага, этаж и крыло здания. Они ушли или все еще наверху?
– Да ты что, куколка! – сразу обиделся старик. – Теперь я вижу, ты мне совсем не доверяешь. Как будто я не
Я напомнила мистеру Контрерасу, что Верит Габриелсен – она живет напротив меня, через холл – проводит все лето на даче в северном Мичигане и еще не вернулась в Чикаго, но старик ничего не желал слушать. Он настоял, чтобы я зашла к нему и подождала в гостиной, пока он поднимется ко мне и проверит, все ли у меня в порядке. Он настаивал, чтобы я дала ему ключи, но я сопротивлялась.
– Если они пытались открыть дверь, это и так будет видно. Скорее всего они дожидаются за дверью. Если это так, то мне совсем не хочется, чтобы вы попали к ним прямо в лапы. У меня нет сил везти вас в больницу. К тому же моя машина вышла из строя.
Но он был слишком возбужден, чтобы слушать меня. Если бы я думала, что это действительно опасно, я бы пошла вместе с ним, но если мои визитеры посланы Ральфом Макдональдом, они не вернутся, зная, что их можно опознать. Поэтому я позволила провести себя в гостиную и усадить в продавленное кресло.
Я откинулась на засаленную подушку и погрузилась в легкую дрему. Гостиная моего соседа мало чем отличалась от жилища мистера Селигмана. Та же мягкая потертая мебель, те же сувениры, которыми их жены заполняли каждый дюйм, та же студийная фотография…
Я почувствовала теплоту и жалость к этим одиноким старикам, которые не всегда были такими одинокими, и теперь, как могли, пытались бороться со своей ненужностью. И всеми силами пытались сохранить память о тех счастливых днях… Селигман обвинял, меня в том, что я такая же, как другие, которые хотят, чтобы он продал свое сердце за доллары, но я…
Я резко выпрямилась в продавленном кресле. Господи, как же я пропустила это мимо ушей? Старик ведь сказал мне: кто-то хотел заставить его продать «Копья Индианы». И миссис Доннели об этом знала, потому что купить гостиницу хотела фирма «Фармуоркс».
Там работает дочь миссис Доннели. Чтобы поспособствовать карьере своей дочери, она могла подсказать им, что гостиницу можно купить. А может, даже обеспечила им доступ к мистеру Селигману. Во всяком случае, в ответ на какие-то мои слова – то ли о продаже, то ли о пожаре – на ее лице и появилась та самодовольная усмешка – по-видимому, она вспомнила об особой награде, обещанной ее дочери Стар. Но когда миссис Доннели, встревожившись, что в мои руки попала фотография, пошла к кому-то в «Фармуоркс», этот кто-то убил ее и перерыл всю контору, чтобы найти и уничтожить все письменные предложения о покупке гостиницы.
Я поднялась и взволнованно заходила по комнате, сразу же наткнувшись на укрытую чем-то птичью клетку. Коротко выругавшись, тут же налетела на антикварную шкатулку, которую
Сол Селигман действительно полностью отошел от дел, почти не выходил из дома – я ни разу не видела его в нормальной одежде или нормальной обуви, только в старом тряпье и шлепанцах. Всеми делами в его фирме вершила Рита Доннели. И тем не менее он не передал ей права на самостоятельное ведение дел; во всяком случае, для принятия окончательного решения о продаже требовалось его согласие.
Убийца оставил старика совершенно беспомощным; у него нет необходимых знакомств и связей, нет документов – все они были у Риты Доннели. Возможно даже, она представляла его своим патронам как психически неполноценного.
Но зачем им были так необходимы «Копья Индианы»? Что в той гостинице их привлекало? Старое допотопное здание среди других таких же развалюх, между Мак-Кормик и Райан… Стоп! Так ведь это же там Макдональд и Мигер собираются строить свой стадион, если получат заказ. И тогда цены на недвижимость в том районе взлетят до небес.
Я резко остановилась, не успев на этот раз налететь на клетку. Как, как я могла так долго оставаться слепой! И глухой. Это же все совершенно очевидно.
«У старого Макдональда ферма была» [32] … Господи, ну конечно же! Макдональд владеет практически всей собственностью в Чикаго. Почему бы ему не иметь еще и ферму? Создать подставную холдинговую компанию, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей особе. Да-да, и назвать ее «Фармуоркс». А что? Даже не без юмора. И если «Копья Индианы» оказались последним, или почти последним, препятствием на этом пути, так почему бы не спалить их?
32
Строка из популярной шуточной английской песенки.
Ну а Вунш и Грассо, они давно известны в нашем округе. Отец Эрни – старинный приятель Бутса, они выросли вместе в Норвуд-парке и, естественно, поддерживали друг с другом отношения. Эрни и Рон начали оказывать услуги демократам – в Чикаго это может означать все что угодно: от покупки голосов до выкручивания рук тем, кто не хочет платить нужным людям. Так что, когда дело отца Эрни перешло к ним, их бизнес начал расти так же стремительно, как и карьера Бутса. Поэтому, если Бутс и его приятель Ральф пожелали, чтобы они обеспечили «Алма Миджикана» машинами, компрессорами и рабочей силой, те с радостью им помогли.
– Эй, девонька, что с тобой? – вдруг услышала я суровый голос мистера Контрераса и даже подскочила. – Знаешь, я уже десять лет не держу птиц. Храню эту клетку в память о Кларе, она очень любила канареек. – Оказывается, все это время я стояла перед пустой клеткой. – Но ты даже и не думай заводить птиц. Тебя же целыми днями не бывает дома, а за ними нужен уход. Как и за этой вот принцессой. – Он показал на Пеппи.
– Да нет, я не об этом думала, – ответила я слабым голосом. – Ну что, есть там кто-нибудь?