Смертельный удар (сборник)
Шрифт:
– Ты опять попала в очень неприятную ситуацию, Вики, – произнес он. – Я ведь предупреждал —. кончай играть в полицейские игры. Ты не послушалась, а теперь я должен тебя вытаскивать.
– О чем ты говоришь? – вскочила я. Мне показалось, от возмущения моя голова отделилась от туловища и подпрыгнула вверх. – Это не я – повторяю, не я – подложила бомбу в свою машину! Но полиция, вместо того чтобы составить описание преступника – тем более что есть хороший свидетель, – полиция пытается обвинить меня… В чем? В покушении на собственную жизнь, что
– Я не говорю, что ты подложила бомбу, Вики. Не настолько ты сумасшедшая. Но, если бы ты не играла со взрывами и со всеми этими вещами – а я тебя предупреждал, – ты бы не попала в эту… кашу.
Он смотрел на меня сурово, как отец на непослушного ребенка.
– А теперь, чтобы вытащить тебя из этой заварушки, мне придется иметь дело с человеком, с которым не так-то легко общаться. Я это сделаю, Вики, но ты должна мне пообещать, что отныне будешь стоять в стороне. Мало того, что ты подвергаешь опасности себя, но, начиная с того пожара, три недели назад, ты держишь под ружьем чуть ли не все управление. Вчера ты явилась сюда с какой-то дурацкой безделушкой, и сейчас у меня весь отдел кипит, как будто ребятам больше нечем заняться. Я не потерплю этого, слышишь?
Я стиснула зубы.
– Я принесла сюда этот мужской браслет, который нашла под кушеткой, потому что решила, что его мог обронить Финчли – они с Монтгомери приходили на прошлой неделе. Мак-Гоннигал отмахнулся от меня – он знал, что это браслет Майкла, и решил, что я его морочу. Только поздно ночью я поняла, что он принадлежит Фери, и сообразила, как он попал ко мне в квартиру. Видишь ли, Майкл дал этот браслет Элине, да, Бобби, Элине и той наркоманке, чье тело нашли на Рапелек две недели назад. Он хотел откупиться от них, чтобы они не рассказали…
Бобби в ярости стукнул кулаком по столу. Одна из фотографий упала.
– Ну хватит! Я тебя наслушался! – проревел он. – Да как ты смеешь! Знаешь, тебе слишком долго все сходило с рук – вот в чем дело. И когда что-то идет не так, как тебе хочется, ты начинаешь изобретать всякую ерунду. А теперь марш домой! И не вздумай больше приходить сюда баламутить мой отдел.
Я встала и посмотрела на него долгим взглядом.
– Ты даже не хочешь узнать, что мне известно? Если я права, Монтгомери и Фери окажутся замешаны в таком скандале, который надолго испортит репутацию твоего отдела.
– Хватит, я сказал! – яростно заорал Бобби. – И так целыми днями приходится выслушивать всякую чушь. А теперь еще ты будешь лить грязь на моего сотрудника. Я давно говорю, Вики, – эта работа не по тебе. Ты не можешь выстроить логическую цепочку и сделать разумный вывод, вот и начинаются всякие параноидальные фантазии. Замуж тебе надо, Вики, я давно это говорю, но ты же ничего не хочешь слушать. Женщине в твоем возрасте необходим Хороший мужчина и семья. А то еще, не дай Бог, кончишь, как эта твоя сумасшедшая тетка. Предлагает себя молодым мужикам за бутылку…
Я смотрела на него и не знала, что делать, – орать или смеяться.
– Господи,
Бобби вскочил, либо его побагровело, дыхание вырывалось со свистом.
– Убирайся отсюда! – заорал он. – Твои родители были моими лучшими друзьями, но я бы переломал тебе все кости, если бы ты осмелилась говорить со мной так, как разговаривала с ними. И вот, пожалуйста, к чему это привело.
Его крик, наверное, слышали не только в соседней комнате, но и на улице. Но мне удалось выйти из его кабинета твердой походкой и с гордо поднятой головой. Все молча смотрели на меня, пока я шествовала от двери его кабинета к выходу.
– Не волнуйтесь, ребята, лейтенант немного погорячился, но, думаю, больше фейерверков не будет.
Глава 42
ТРАУР ЭЛЕКТРЕ К ЛИЦУ
Я медленно шла по Стейт-стрит, снедаемая гневом и отчаянием. Кто-то подложил бомбу в мою машину, а полиция и не собирается искать преступников, даже не находит нужным допросить единственного свидетеля – мистера Контрераса. Вместо этого Монтгомери пытается расправиться со мной физически, а Бобби – морально. Чтобы полностью меня уничтожить… Да, вот так и заставляют человека замолчать и делать то, что ему прикажут, – забивают до смерти или калечат.
И в то же время я была зла и на саму себя. Я же не собиралась открывать Бобби правду о Майкле Фери до тех пор, пока у меня не будет необходимых доказательств. Даже и тогда Бобби будет нелегко пережить это. Его светловолосый мальчик, его крестник… Нет, я не злорадствовала по этому поводу, хотя и была возмущена до последней степени. Я не хотела причинять Бобби эту боль.
Может, поесть чего-нибудь, тогда станет легче? Уже шесть часов как у меня не было во рту маковой росинки. Я зашла в первое попавшееся кафе. У них был большой ассортимент салатов, но я заказала жареную картошку с мясом. Жиры гораздо лучше действуют на нервную систему, чем овощи. Да и вес надо набирать – я все никак не приду в норму.
Народу в кафе не было, поэтому картошку поджарили свеженькую, специально для меня. Съев почти половину, я вдруг вспомнила про братьев Стритер: я же обещала проверять свой автоответчик каждый час. Взяла тарелку с недоеденной картошкой и пошла в кабину телефона-автомата.
На этот раз ответил сам Том Стритер:
– Завтра утром можем начать, Вик, но тебе придется проинструктировать моих ребят, дать им описание твоей тетушки и, может быть, даже показать, что это за места, где любит скрываться твоя родственница.