Смертельный выбор
Шрифт:
– Пока меня не было, к тебе приходил кто-нибудь?
Он помешал лапшу, постучал ложкой по краю кастрюли и посмотрел мне в глаза. Несколько мгновений царило молчание, между нами витали клубы пара. Затем Кит слегка прищурился и снова постучал ложкой.
– Нет. – Он отвел взгляд, размешал макароны и снова посмотрел на меня. – А в чем дело?
– Я встретила парня перед домом и подумала, что он, возможно, вышел от нас.
– Ну и при чем тут я? – Очередная дурацкая ухмылка. – Как вам подавать лапшу, al dente [29] ,
29
Неразваренной (фр.).
– Кит…
– Ты тревожишься из-за всяких пустяков, тетя Темпе.
Где-то я уже слышала эту фразу.
– Ты все еще встречаешься с теми людьми из мотомагазина?
Он протянул мне руки, сжав запястья, словно сейчас ему должны были надеть наручники.
– Ладно. Сдаюсь. Арестуйте меня по подозрению в соучастии в деятельности организованной лапши.
– Так это правда?
В его голосе появились жесткие нотки.
– Кто вас нанял, мэм, чтобы задавать такие вопросы?
Что ж, Кит мне ничего не скажет. Я загнала страх так глубоко, как только могла, прекрасно понимая, что он вскоре вырвется наружу, и пошла в свою комнату переодеваться. Но я приняла окончательное решение.
Кит отправится назад в Хьюстон.
После ужина Кит устроился перед телевизором, а я села за компьютер. Я только и успела, что открыть сохраненные в формате jpg фотографии Кейт и снимок Жака Роя, когда зазвонил телефон.
Ответил Кит, из соседней комнаты до меня донеслись смех и добродушное подшучивание, затем тон разговора изменился. Хотя мне не удалось разобрать ни одного слова, по интонации я догадалась, что он огорчен. Голос Кита стал громче, в нем чувствовалась злость.
Через несколько мгновений Кит возник на пороге моей двери, не в силах скрыть охватившего его возбуждения.
– Пойду немного разомнусь, тетечка Темпе.
– На улицу?
– Да.
– С кем?
– Да так, одни ребята. – Улыбка не затронула глаз, одни губы.
– Не очень хорошая идея, Кит.
– Ох, черт, не начинай опять.
С этими словами он пулей вылетел в коридор.
– Что за дерьмо! – Я вскочила, но Кита уже и след простыл, когда я добралась до гостиной. – Дерьмо! – повторила я с удвоенной силой.
Я уже собиралась догнать его, когда снова зазвонил телефон. Подумав, что опять звонит тот человек, с которым только что разговаривал Кит, я схватила трубку.
– Слушаю! – выпалила я.
– Господи, Темпе. Может, тебе стоит записаться на какую-нибудь лечебную физкультуру? Ты становишься все более несдержанной.
– Где тебя черти мотают, Гарри?
– Великий мексиканский штат Халиско. Buenas noches… [30]
– Почему ты мне не рассказала о неприятностях Кита в Хьюстоне?
30
Доброй ночи… (исп.)
– Неприятностях?
– О таком пустяке, как задержание за хранение наркотиков? –
– Ах об этом.
– Об этом.
– Послушай, я не думаю, что Кит и впрямь виноват. Если бы не было этих маленьких дурочек с одутловатыми лицами, с которыми он постоянно зависает, он никогда бы не оказался втянутым в подобную ерунду.
– Но он оказался втянутым, Гарри. И теперь в полиции на него заведено дело.
– Он ведь ни минуты не сидел в тюрьме. Адвокат Говарда вытащил его с испытательным сроком и при условии выполнения общественных работ. Темпе, этот мальчишка работал целых пять суток в приюте для бездомных, ел, спал там, сидел безвылазно. Думаю, благодаря этому опыту он действительно понял, каково приходится людям, которым повезло меньше, чем…
– Ты водила его к психиатру?
– Зачем? Это просто подростковый возраст. Теперь Кит перебесился, он в полном порядке.
– У него могла быть серьезная проблема.
– Да брось, он просто сошелся с неподходящей компанией.
Сейчас больше всего на свете мне хотелось хорошенько приложить ее, меня просто распирала ярость. Как вдруг мне пришла в голову другая мысль.
– Кит что, освобожден условно?
– Да, и все. Поэтому я подумала, что не стоит тебя волновать из-за такого пустяка.
– На каких условиях его освободили?
– Что?
– Есть ли какие-нибудь ограничения, которых он должен придерживаться?
– Киту нельзя ездить на мотоцикле после полуночи. Для него это был просто удар в спину. О да! А еще ему не разрешается общаться с преступниками. – Она произнесла последнюю фразу с преувеличенным трагизмом, затем фыркнула. – Как будто он шатается по окрестностям с Бонни и Клайдом.
Способность Гарри закрывать глаза на то, что происходит прямо у нее под носом, никогда не переставала поражать меня. Она может сколько угодно разглагольствовать о комнатных растениях, но не имеет ни малейшего представления, как общаться с собственным сыном.
– Ты знаешь, чем он обычно занимается, с кем встречается?
– Темпе, ты ведешь себя так, словно мальчик собирается ограбить банк.
– Не в этом дело.
– Послушай, я больше не хочу говорить на эту тему.
Никто не сравнится с Гарри в умении «больше не говорить на эту тему».
– Мне пора бежать, Гарри. – Наш разговор мало-помалу вылился в спор, и у меня не было ни малейшего желания его продолжать.
– Ладушки. Я просто хотела удостовериться, что у вас все в порядке. Буду на связи.
– Уж пожалуйста, будь добра.
Я разъединилась и замерла на добрых пять минут, намечая план дальнейших действий. Ни один из вариантов не казался заманчивым, но в конце концов я решила, что следует делать.
Отыскав в телефонном справочнике нужный адрес, я схватила ключи и вышла из дома.
Машин на улице было немного, так что уже через двадцать минут я остановилась у ограждения на улице Онтарио. Заглушила двигатель и осмотрелась, чувствуя неприятное покалывание в желудке. Будь моя воля, я бы добровольно согласилась пережить с десяток подтяжек лица, а не сидеть сейчас здесь, собираясь заявиться туда, где меня совсем не ждали.