Смертники
Шрифт:
— Дай поглядеть, — попросил он Столярова.
Тот присел на корточки и передал бинокль:
— Только лоб замотай платком, как я.
— У меня же на лбу «венец».
— Тем более. У тебя был кожаный лоскут, вот им и воспользуйся.
— Пожалуйста… — Гарин разыскал в карманах пожёванную бандану и повязал её поверх «венца».
— Это не маскировка и даже не пси-маскировка. И в спецподразделениях так делают не для красоты, поверь мне.
Олег осторожно приподнялся из-за парапета. Светосильная оптика давала возможность увидеть площадь перед кинотеатром почти как днём. Совсем близко, метрах в пятидесяти, находилась
Сразу за монументом Гарин наткнулся взглядом на допотопный газировочный автомат, правее он увидел несколько крупных деревянных ящиков. Часть из них была вскрыта, часть — вроде бы ещё нет. Длинное строение речного порта было видно целиком, вплоть до примыкавшего к нему кафе. У кафе тоже стояли ящики. Возле них о чем-то разговаривали четверо «монолитовцев». Впрочем, недолго. Уже через минуту они разошлись двумя парами в разные стороны вдоль забора.
— Не совсем понятно, что мы тут выжидаем, — проговорил Олег. Столяров дёрнул его за ремень вниз и забрал бинокль.
— Во время вьетнамской войны один партизан проник на территорию американского лагеря, — сказал Михаил. — Он залёг на заднем дворе столовой и трое суток считал баки с помоями, которые оттуда выносили. На третий день он знал численность подразделения с точностью до пяти процентов.
— И что, партизаны победили?
— Нет, того парня расстреляли.
— Американцы?
— Свои же. Но к делу это не относится.
— Ты намекаешь, что мы тоже просидим здесь три дня? — зашевелился у дерева Порох.
— Перед рассветом уйдём, — успокоил его Столяров. — Если не наделаем шума, то на обратном пути можем снова свернуть к какой-нибудь аномалии. Прихабаритесь, кому повезёт.
— А у тебя цели типа иные, высшие, — с издевкой произнёс Порох.
— В данный момент моя цель — не спалиться и довести всех до базы живыми.
— Ну а без «данных моментов», вообще?
— Вообще я тут в командировке.
— И товарищ твой, выходит, тоже…
— Тоже в командировке, — бесцветно подтвердил Столяров. — Олег в научной, я в служебной.
— Ну а я, стало быть, в творческой, — процедил Зеро, сплевывая под ноги.
Михаил снова поднялся и потратил ещё минут десять на созерцание.
— Ты слушаешь? — спросил он у Гарина, когда тот уже почти задремал.
— «Венец» на мне, значит, слушаю.
— И как?…
— Ничего нет.
— Штиль, ты где? — Столяров обернулся. — Тоже спишь, что ли? Что чувствуешь? Не тошнит?
— Всё нормально, — отозвался сталкер. — Благодарю за заботу.
— Олег, как насчёт немножко напрячься? — проговорил Михаил. — Я хочу, чтобы ты потревожил кого-нибудь из «монолитовцев», а лучше сразу двух.
— Это невозможно.
— Я ведь не требую внушать им что-то противоестественное. Пусть хотя бы остановятся и посмотрят назад.
— Миш, это не зомби, это люди. И у них нормальная человеческая критичность, а сопротивляемость даже выше.
— Ну, помнишь, там, — он помахал вправо, в сторону невидимого в темноте госпиталя, — там тоже было трудно, но ты…
— Ладно! — бросил Гарин только для того, чтобы заткнуть ему рот. — Штиль, готовь пакетик.
— Какой ещё паке… — начал сталкер, но тут же согнулся пополам и судорожно схватился
Олег напряженно уставился на пару «монолитовцев». Без бинокля они казались такими далёкими, что сливались в единый широкий силуэт, плавно плывущий вдоль навеса у речного порта. Гарину не оставалось ничего другого, кроме как попытаться накрыть сразу обоих.
И у него получилось.
Часовые, почувствовав опасность, слаженно отскочили в разные стороны и приникли к прицелам. Вторая двойка заметила этот маневр и тоже распалась: один шагнул в тень от козырька над входом, второй залёг на газоне. У них были отработаны все вводные — на каждую угрозу и на каждый метр территории. Олег испытал что-то среднее между восторгом и отвращением. Но всё-таки это были люди. Излишне дисциплинированные и чрезмерно счастливые. Обычные люди.
— Спасибо, — кивнул Михаил. — Да, караульная служба у них поставлена неплохо. Штиль, ты живой там?
— Кончайте свои эксперименты! — выдавил тот. С остатками пиши он расстался ещё у КБО, и теперь спазмы выжимали из него лишь один желудочный сок.
— Ну, извини, извини, — сказал Гарин, снимая «венец». — Больше не будем.
Олег сочувственно хлопнул сталкера по плечу и с укором посмотрел на Столярова. И, увидев в его глазах неподдельный интерес, внезапно понял, для чего Михаил взял Штиля на эту вылазку и зачем он вообще принял его в отряд. У Столярова в руках было оружие под названием «венец» и весь город в качестве испытательного полигона. Но ему не хватало прибора для замеров и сверки. И вот появился Штиль, одушевленный индикатор, живой аналог счётчика Гейгера для обнаружения пси-поля. С этой точки зрения Штиль был крайне полезным инструментом: он не требовал ухода, он сам себя обслуживал. Он не утяжелял рюкзак, не нуждался в замене батареек, и его, как любой инструмент, всегда можно было выкинуть. Как и любого человека из тех, которыми Столяров пользовался на всем пути. Как и самого Гарина, которого он тоже однажды выбросит за ненадобностью.
— Всё чисто, — ледяным голосом сообщил Олег. — Эксперимент подтвердил, что, кроме меня, никаких источников пси-излучения здесь нет.
Михаил нисколько не смутился.
— Это странно, — заметил он. — Днём в прошлый раз тоже не было? И ночью нет. Когда же они…
— Ты ведь обещал, су-у—у!… — простонал Штиль. На этот раз его скрутило так, что он упал на бок и прижал к животу колени.
— Может, у него аппендицит? — встревожился Сахалин.
— Это не аппендицит, это… Олег, хватай «венец»! — приказал Столяров.
Гарин уже и сам надел кольцо. Однако не успел он повязать бандану, как его сбило с ног.
Это было просто чудовищно. Если второй контакт с артефактом Олег воспринял как удар кувалдой, то теперь в него врезался целый бронепоезд. Ему даже показалось, что он услышал, как хрустнули шейные позвонки. Но нет, голова была на месте. Олег сел, не понимая, как он мог потерять равновесие, и тут по его телу прошла новая волна. Импульсы контролёров были мелкой рябью, помехами в эфире по сравнению с тем стальным валом, который ударился Олегу в подбородок и, чуть не сломав нос, пролетел дальше. Нижние зубы заныли, рот наполнился кровью. В мозгу закопошилась большая стрекоза, застрявшая между двумя полушариями. Гарин ощущал это физически: кто-то сухими крыльями перебирал его извилины, как будто искал в ящике архива потерянную карточку с важной записью.