Смотри, как они умирают
Шрифт:
— Я не боюсь никого из «Королевских гвардейцев», — разозлился Зип. — Я не боюсь вообще никого! — Он лихорадочно раздумывал, какой бы аргумент привести в подтверждение своей храбрости, и вдруг выпалил: — Ничего, вот скоро вернется один из моих парней с парой пистолетов!
— Да если один из гвардейцев случайно окажется здесь, ты дернешь отсюда со скоростью зайца!
— Лучше скажи своей подружке, чтобы она заткнулась, Елена, — предупредил Зип.
— Хуана, ну хватит…
— Пистолет — это психологический символ, — не унималась Хуана. — Тебе он необходим, потому что ты боишься.
— Я
— Крутой парень, — повторила Хуана, но все же унялась.
Зип посмотрел поверх толпы.
— Они возвращаются, — сообщил он. — Копы возвращаются.
Глава 11
План у них простой, но лейтенант Бирнс за годы работы в полиции усвоил, что все выполнимые и реальные планы были простыми, именно были.
Хитрость заключалась в том, чтобы использовать эффект неожиданности: человек ждет одно, а сделать надо совершенно другое. План, конечно, был рассчитан на то, что Миранда чего-то ожидает. Казалось вполне резонным предположить: Миранда ожидает, что полиция, чтобы добраться до него, предпримет на его укрытие штурм. Если провести прямую атаку, через улицу, то, несомненно, Миранда это сразу заметит и сконцентрируется на защите входной двери. Значит, нападение надо совершать откуда-то еще. Вот такая была простая и очевидная хитрость. Иначе говоря, план полиции можно было охарактеризовать так: ударь по нему там, где его нет.
— Вам все ясно? — обратился Бирнс к коллегам.
— Я хочу взять на себя пожарный выход, — предложил Паркер.
— Мы подумаем.
— Хочу быть одним из тех, кто возьмет его, — пояснил Паркер. — Хочу разнести ему башку.
— Иногда, Паркер, у меня все кишки переворачиваются из-за тебя.
— Что?
— Ничего.
— Что ты вообще этим хочешь сказать?
— Ладно. Забудь, — отмахнулся Бирнс. — Ты понял план?
— Понял, — мрачно ответил Паркер.
— Фрэнки?
— Понял.
— Стив?
— Может, повторишь еще разок, Пит?
— Ладно. Вкратце. Я собираюсь объявить Миранде, что мы идем. Основная часть наших сил подбежит к крыльцу и откроет стрельбу. Миранда — я надеюсь — подумает, что мы берем квартиру штурмом с фронта. Но один из нас обойдет здание кругом.
— Это я, — вставил Паркер.
— Не важно, кто именно, но он проникнет на первый этаж по пожарной лестнице. Возможно, он сумеет добраться до Миранды из окна. Или же проберется в квартиру и достанет его прямо оттуда. Это рискованно, но я бы поставил на одного человека против дюжины.
— Давайте начинать, — встрепенулся нетерпеливый Паркер.
— Через минуту. Мне нужен доброволец, который пойдет через пожарную лестницу.
— У вас уже есть доброволец, лейтенант, — сказал Паркер.
— Два, — вставил Эрнандес.
— Не влезай, Фрэнки. Этот паренек мой.
— Это почему?
— Потому что я так хочу.
— Я сам решу, кто… — начал было Бирнс.
— Лейтенант, вы будете безумцем, если пошлете на это дело парня, который… — перебил его Паркер.
— Который — что? — спросил Эрнандес.
— Ладно. Хорошо. У которого есть в этом деле личные интересы,
— Личные? О чем это ты?
— Ты вырос с Мирандой!
— И что это меняет? Мы же хотим достать его из этой квартиры или нет?
— Мы хотим видеть его мертвым, — отрезал Паркер. — Он отморозок. Его надо было прикончить давным-давно. Он самый грязный и вонючий подонок.
— Да что ты, черт возьми, знаешь о вонючих подонках, Паркер? Ты…
— Я видел их полно. Я работал на этом участке…
— Ты рос, дыша постоянной вонью? И днем и ночью? Ты жил с этим каждый день своей жизни?
— И ты рассказываешь мне об этом участке? Да я знаю его, как свою собственную мать. Тебе нечего рассказать мне…
— Нечего! Для тебя этот район — одно крупное нарушение порядка, в котором преступление совершается раз в час. И ты боишься этого места! Боишься до умопомрачения!
— Боюсь? Кто…
— Вот именно, а для меня это люди! И они заслуживают того, чтобы беспредел прекратился! Они хотят, чтобы этого сукиного сына не стало, не меньше, чем ты!
— Да они хотят, чтобы он поимел весь город! — заорал Паркер. — И ты знаешь, что это правда!
— Они страстно хотят, чтобы пуэрториканец победил хоть раз для разнообразия. И прекрасно, если пойду я — пуэрториканец победит.
— Если пойду я…
— Если пойдешь ты, ты все испортишь. Ты думаешь, если ты убьешь его, тебе это поможет, Паркер? Ты думаешь, это ответ?
— Я не понимаю, о чем ты, черт возьми, говоришь!
— Если туда пойдешь ты, уверен, ничего не добьешься ни для себя, ни для города. Наоборот, Миранда станет героем. Я тебе точно говорю. Ты убиваешь его, и район получает мученика. Следующие шесть недель детишки будут играть в игру «Пепе Миранда и полицейские».
— Черт с ними, с детьми. Ты думаешь, мне это интересно?..
— Что ты собираешься доказать им, Паркер? Ты хочешь, чтобы в течение десяти лет у тебя появилась еще сотня таких вот Миранд?
— А что ты собираешься доказать им? — саркастически спросил Паркер.
— Если его убью я, — спокойно ответил Эрнандес, — район не получит ничего, кроме мертвого бандита.
— За ним идешь ты, Фрэнки, — решил Бирнс.
— Спасибо.
— В машину, Паркер. Передай по рации людям в соседнем квартале, что пора начинать. Я хочу, чтобы по нему стреляли из тех окон.
— Вы посылаете туда Эрнандеса?
— Да. Есть предложения?
— Есть, черт побери, я…
— Оставьте их для мэра! — отрезал Бирнс, развернулся и зашагал к полицейскому, который держал мегафон.
Паркер, не отрываясь, смотрел ему в спину, потом в ярости сплюнул и пошел в другую сторону, к патрульной машине.
Репортер за заграждением схватил Эрнандеса за рукав:
— Эй, вы тут главный?
— Нет.
— А кто? Нельзя ли нам несколько ваших людей для фото?
— Полицейское управление пришлет вам фотографии, — ответил Эрнандес, оттолкнул репортера и направился в кафе. — Взгляни-ка на этих ребят, — обратился он к Луису. — Они сосут ярость и злобу из той же соски, что и Миранда. — Он удрученно покачал головой. — Он ждет смерти, Луис, понимаешь? Он ждет, чтобы мы пришли и убили его.