Смотри, но не трогай
Шрифт:
— Глупости, — отмахивается Анвар Эльдарович. — Сегодня Тимур тебя подвезет. Вы же в одном корпусе учитесь.
Первая эмоция — сопротивление. Ну уж нет! В машину к этому хаму я не сяду! Да он же меня где-нибудь на полпути выкинет!
Мой рот застывает в приоткрытом состоянии, но слова протеста никак не решатся сорваться с языка. Я не хочу перечить Анвару Эльдаровичу. Пусть лучше это сделает его сынок. Он ведь наверняка тоже не в восторге от идеи совместной поездки!
Осторожно скашиваю глаза на Алаева младшего, цепляя взглядом лишь краешек
— Чем плох вариант с такси? — холодно интересуется он.
Как я и думала, на его физиономии цветет «горите-вы-все-в-аду» выражение.
— А то ты не знаешь этих таксистов, — ворчит Анвар Эльдарович, вставая из-за стола. — Заплутают, заблудятся, не к тем воротам подъедут… Тебе ведь не сложно подвезти Леру, правда? — последнюю фразу он произносит с едва различимым нажимом и при этом одаривает Тимура многозначительным взглядом. Мрачным и тяжелым, словно двухпудовая гиря.
— Разумеется, — цедит парень с плохо скрываемой неприязнью.
Ему определенно требуется много усилий, чтобы выдавить из себя эту фразу. Я почти слышу, как скрипят его плотно сжатые зубы.
— Значит, решено, — Анвар Эльдарович, судя по всему, доволен. Неужели до сих пор не теряет надежды, что мы с его капризным чадом найдем общий язык? — Лиз, спасибо, я пошел. Постараюсь успеть к ужину.
Он наклоняется к маме и запечатлеет на ее щеке короткий чмок.
— Пока, дорогой. До вечера, — с улыбкой произносит родительница.
Вот она — семейная идиллия.
Тимур, не проронив ни слова, резко отодвигает стул позади себя и встает из-за стола. На ходу подхватывает ветровку, лежащую на диване, и устремляется в коридор.
Благодарю маму за завтрак и, тяжело вздохнув, плетусь за сводным.
Чует мое сердце, нас с ним сейчас ожидает тотальная антиидиллия.
Глава 14
Тимур
Я до последнего надеюсь, что Лера-холера образумится и даст заднюю. Но нет, эта зараза хвостиком тащится за мной. Походу, всерьез решила прокатиться до универа.
Что ж, раз так, то поедем с ветерком.
Плюхаясь на водительское сиденье и, выгнав Ламбо из гаража, притормаживаю рядом с Грановской, которая со слегка взволнованным видом стоит у ворот. Дернув ручку, она комично шарахается, когда дверь вопреки обыкновению открывается не в сторону, а ползет вверх. Очевидно, девчонка никогда не имела дела со спортивными тачками.
Немного неуклюже она садится внутрь и, шумно сглотнув, сдувает с лица выпавшую из дурацкого хвостика прядь волос.
— Ну что, поехали? — Лера храбрится, но ее голос все равно подрагивает.
Видно, что ей здесь неуютно. И я в свою очередь постараюсь сделать все, чтобы это чувство во время поездки лишь нарастало.
Дождавшись, пока автоматические ворота раздвинутся на нужную ширину, резко даю по газам, и так же резко сбрасываю скорость на ближайшем
— Ай! — взвизгивает она, поворачивая ко мне возмущенное лицо. — Можно осторожней?! Или ты в первую же поездку решил меня угробить?!
— А при чем тут я? — усмехаюсь. — Это ты пренебрегаешь правилами безопасности. Если не знала, пристегиваться нужно.
Злобно сверкнув огромными глазищами, Лера тянется за ремнем, а я вновь набираю скорость. На этот раз чуть плавнее.
Пока мы на территории коттеджного поселка, особо не погоняешь: дорога слишком витиевата, да и дети из-за угла в любой момент могут выскочить. Но стоит нам выехать на шоссе, как я вновь выжимаю педаль газа в пол.
Мне нравится, как урчит мой зверь, набирая скорость. Утробно, агрессивно, с вызовом. Нравится ощущение свободы, накрывающее каждый раз, когда удается выйти за пределы скучной сотни. Ламбо не просто едет по асфальту, она скользит по нему. Словно кусок мокрого мыла по стеклу.
Лавирую в редком потоке машин, постепенно наращивая скорость. Бросаю короткий взгляд на сводную сестрицу и замечаю, что она изрядно напугана. Тонкие пальцы с розовым маникюром сжимают сумочку, лежащую на коленях, до побелевших кончиков. А голубые глаза кажутся какими-то остекленевшими.
Ну давай, малышка. Запищи о том, как тебе страшно.
Однако Лера-холера молчит. Не издает ни звука. Вцепившись в сумку, смотрит на дорогу и, судя по замершей грудной клетке, почти не дышит.
Взор невольно задерживается на ее ярких, почти красных губах, и в голову не кстати лезут воспоминания о нашем поцелуе. Тогда она казалась совсем другой: мягкой, обаятельной, вкусной…
Да, трахать Лерин рот было сладко и как-то аномально возбуждающе. Ну, то есть и я раньше мог завестись от поцелуев, но с ней вышло как-то по-другому. Сильнее. Мощнее. Ярче. Будто нервы оголись и по ним прокатилась волна испепеляющего жара. Эмоции били наотмашь. Как от травы штырило.
Не знаю, возможно, в тот момент мы с Грановской действительно совпали. На каком-то низменном, биологическом уровне. Случилось животное влечение. Химия, если хотите.
Но сейчас это уже не имеет значения. Потому что Лера и ее мамаша превратили мою некогда размеренную жизнь в ад. Видеть, как эти провинциальные клуши хозяйничают в доме, как переставляют купленную матерью мебель и губят посаженные ей цветы, — та еще пытка.
Интересно, было бы мое отношение Лере более терпимым, если бы мы с ней тогда переспали? Мне почему-то думается, что да. Если бы в ночь нашего знакомства она не взбрыкнула, я бы простил ей очень многое.
Выезжаю на максимально ровный участок дороги и снова разгоняюсь. Пара-тройка штрафов мне обеспечена, но сейчас это не колышет. Следующий поворот неизбежно вопрет нас в городскую утреннюю пробку, поэтому перед этим нужно как следует повеселиться.