Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга
Шрифт:
– Хорошо. Я согласен.
– Дайте мне клятву колдуна, - потребовал Донгэй.
– Клянусь небом и землей. Луной и ночью. Призываю темных богов стать свидетелями моей клятвы. И если я нарушу ее, то пусть на мою голову падут их проклятия, - нехотя процедил Карлос. – Давай камень!
– Вы слышали? – шиитаец посмотрел на нас с презрительной насмешкой. – Мы ждем тинктуру, леди.
Я с ужасом наблюдала, как гранд протягивает руку к светильнику. Несколько попыток схватить его не увенчались успехом, но в третий раз у колдуна все получилось.
– Ты пойдешь за философским камнем, - приказал мне Донгэй, бросив взгляд на Варежкину с сэром Брумсом. – А эти двое останутся здесь, чтобы ты не решила что-нибудь выкинуть. Давай, шевелись!
Я заметила, что Лида пятится к стене, наклоняется и поднимает остатки светильника. Сама его чаша была целой, но емкость, куда наливалось масло, отсутствовала. Что она хочет?
Варежкина вдруг чиркнула спичкой, и фитиль вспыхнул. Огонек был слабым, грозил погаснуть, так и не набрав силу, но Лида не ждала, когда это случится. Глядя на него, она затараторила:
– Дух Лютера Гилмора, явись! Дух Лютера Гилмора, явись!
– Ах ты дрянь! – призрак Карлоса выбил из ее рук остатки светильника. С его пальцев заструились черные ленты, которые охватили шею сестры и начали ее сдавливать. – Пришло время ответить за все!
Мы с сэром Брумсом опомниться не успели, как в комнате началось светопреставление. Откуда-то появились герцог с маркизом. Они скрутили Донгэя, который точно не ожидал такого развития событий. Тем временем рядом с Карлосом де ла Серда появился дух Лютера Гилмора. Он обхватил гранда сзади и, подмигнув нам, сказал ему:
– Пора в ад, дорогой потомок. Там нас уже заждались.
Гранд отпустил Варежкину, и из его горла вырвался рев безысходности. Он пытался освободиться из смертельных объятий, но Лютер был намного сильнее. Черное туманное пятно поглотило их, схлопнувшись с громким звуком.
Донгэя связали, и теперь он яростно выл, катаясь по полу в припадке бешенства. Зрелище было точно не для слабонервных. Наши же мужчины угрюмо рассматривали нас, сложив на груди руки.
– Вы уже проснулись, да? – Лида испуганно улыбнулась, потирая шею.
– Мы и не спали. Потому что не пили виски со снотворным. Вам нужно быть аккуратнее, леди Гилмор, - ответил Гарольд, поманив ее пальцем. – А теперь подойдите ко мне.
– Зачем? – нервно хохотнула Варежкина. – Я пока постою здесь.
Веллингтон шагнул к ней, привычным движением взвалил ее на плечо и, не обращая внимания на гневные крики, вынес из комнаты. Лидуня приподняла голову и я прочла по ее губам:
– Хреновые мы с тобой конспираторы.
Муж молча указал мне на дверь, и я прошмыгнула мимо, не поднимая на него глаз. Нам предстоял серьезный разговор.
Оказалось, что герцог с маркизом сразу заподозрили неладное, когда мы с Лидой стали вести себя странно. Переглядываться, шептаться. Они не стали пить виски, которое мы налили им, предварительно выплеснув его в камин, подменили на свежее.
***
Донгэя отвезли в город, где сдали в руки властей. Его ожидали долгие годы в самой охраняемой тюрьме страны. Но хотя история с грандом и его слугой закончилась благополучно, в нашей семье все было не так радужно. Герцог и маркиз не вернулись на остров, объяснив это тем, что между нами не осталось доверия. Нам предстояло грустное Рождество…
Я видела, что Лида грустит. Ее запал исчез, и она даже не пыталась связаться с Гарольдом. Варежкина чувствовала свою вину. До нас наконец-то дошло, что те времена, когда мы рассчитывали только на себя, прошли. Сейчас рядом с нами были настоящие мужчины, готовые защитить, подставить свое плечо в трудную минуту. С нашей стороны это был удар под дых. Чтобы все исправить, нам понадобиться найти нужные слова.
Глава 92
Глава 92
Посыльный от маркиза приехал рано утром. Он передал мне конверт и отбыл. Конечно, я надеялась, что Закари хочет поговорить, обсудить сложившуюся ситуацию, но все же понимала простую вещь: если бы муж хотел поговорить, то приехал бы лично.
Распечатав конверт, я с удивлением обнаружила, что нам с Варежкиной нужно ехать в город на похороны. Умерла тетушка Бекингема, леди Миранда, и мне, как супруге, нужно было присутствовать на этом скорбном мероприятии.
– Почему хоронят не нашем кладбище? – это, наверное, был единственный вопрос, интересующий Лидуню. Но еще я заметила, что ее настроение заметно улучшилось. Она хотела встречи с Гарольдом, и вот появился повод. – Твой муженек нам таким образом решил отомстить?
– Нет. В письме сказано, что тетушка Закари упокоится в семейном склепе, - ответила я, лихорадочно размышляя, чтобы такое на себя надеть. Хотя, что можно надеть на похороны, кроме траура?
– Понапридумывают ерунды всякой… - недовольно протянула Варежкина, а потом спросила: - Форма одежды парадная?
– Обычная, - я представила, что скоро увижу мужа, и не сдержала счастливой улыбки.
– Ладно…
В город мы прибыли поздно вечером и сразу же поехали в Ред Хаус. Оттуда утром вся семья должна была отправиться в дом тетушки Закари. Я немного нервничала, но решила не подавать вида, что меня что-то беспокоит.
Нас встретила леди Эстелла. Она по-матерински обняла меня и шепнула:
– Закари сам не свой. Милая, что бы ни случилось между вами, все решаемо.
– Я надеюсь, что мы уладим все разногласия, - шепнула я ей в ответ. – Не настолько они серьезные.