Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга

Лерн Анна

– Но нас слишком много!
– фыркнула Лидуня. – Мы не поместимся в маяке!

– За столом поместимся. А на следующий день уже решим, как жить дальше. Уверена, что сэр Брумс захочет увезти Адель в Морандию. Лаура наверняка останется в особняке отца, чтобы воплотить мечту о художественной школе. Тетушка Белладонна не бросит свой домик в лесу, а мальчишки скоро отправятся на учебу. Александр мечтает получить образование, и поверь мне, Кевин последует его примеру, - вздохнула я с некоторой грустью. Но жизнь продолжалась. Каждый должен был строить свое счастье,

идти за своей судьбой.

– Останемся мы одни… - Варежкина вздохнула еще протяжнее, но потом довольно улыбнулась. – Хотя… У нас же родятся дети, да?

– Думаю, да, - у меня только от одной мысли сладко сжималось сердце. Я даже мечтать боялась на эту тему, чтобы случайно не сглазить. – Родятся обязательно! Хоть в этой жизни нам же должно счастье привалить?

– Главное, чтобы не завалило счастьем, - широко улыбнулась Лидуня. – Но если что, я не против.

После обеда мы отправились по магазинам, чтобы купить подарки для всех, кто соберется за рождественским столом. А это ни много ни мало четырнадцать человек. Плюс слуги из особняка де ла Серда. Но тут было проще, ведь существовали определенные правила: в подарок слугам входили рождественский пунш и золотая монета, а еще отрез на платье женщинам и обувь мужчинам.

В дом де ла Серда мы вернулись уставшие, но довольные. Герцог с маркизом укатили на встречу с владельцами яхт, чтобы провести рекламную акцию. Так что ужинали мы втроем. После чая Лаура ушла к себе разбирать вещи в шкафу. Девушка хотела отдать некоторые из них бедным. Мы же остались в гостиной, чтобы немного выпить вина.

Я сидела, вытянув к огню уставшие ноги, и млела от удовольствия. Что может быть лучше спокойного вечера в домашней обстановке?

– Леди, я не хотела вам говорить, но мне снова показалось, что в комнате Донгэя кто-то был! – Фанни налила нам вина и, понизив голос, продолжила: - Исчез его халат! Странная вещь, скажу я вам!

– А где он был до этого? – спросила я, чувствуя знакомый холодок. Уют зимнего вечера рассеивался.

– Он лежал на спинке кресла! А теперь его там нет! – ответила женщина. – Я ведь не тронулась умом! Все замечаю! Все вижу!

– Весь дом обыскали? Каждую щель?! – воскликнула Варежкина. – Он ведь не невидимка!

– А если это его неупокоенный дух? Может, шиитайца нет в живых? – прошептала Фанни. – Бродит здесь по старой памяти! Ищет, куда приткнуться!

– Не переживай. Мы разберемся со всеми духами, призраками и всеми остальными личностями, шатающимися по дому, - пообещала Лидуня. – Охрана всегда начеку. Так что можешь спать спокойно, Фанни.

– И я всегда начеку, леди, - женщина многозначительно кивнула нам. – Можете на меня положиться.

Служанка ушла, и Варежкина с грозным видом сказала:

– Ну что, пора покончить с этим недоубитым шиитайцем!

– Каким образом? – мне и самой хотелось разобраться во всем этом странном деле. Возможно, Фанни напридумывала себе что-то, а возможно, и нет.

– Вызовем дух Донгэя с помощью светильника смерти, - сказала Лидуня, пригубив вина. – Пусть скажет нам, что ему нужно!

–

Не думаю, что он захочет с нами общаться. В последнюю нашу встречу мы были не очень любезны с ним, - скептически произнесла я. – Тебе так не кажется?

– И что? Донгэю все равно придется явиться на наш призыв, – Лидуню, как всегда, ничего не смущало. – Если, конечно, он действительно дух. Вряд ли призракам нужны халаты!

Недолго думая, мы поднялись в комнату Варежкиной и взялись за дело. Заперли дверь, зажгли светильник, а еще начертили круг на полу. Это была идея моей дорогой сестрицы.

– Дух Донгэя наверняка злой. В “Вие” Хома так от ведьмы спасался. Помнишь? – она как всегда фонтанировала идеями. – Вот так и мы. Пусть только попробует к нам полезть со своими штучками шиитайскими!

Но сколько бы мы ни бубнили: «Дух Донгэя, явись!», никто не спешил на призыв. Светильник ярко вспыхнул и погас, лишив нас последней надежды.

– Жив, гад… - протянула Лида, прищурив глаза. – Выбрался, значит… Это плохо. Очень плохо.

– Но если Донгэй жив, а в комнате пропадают вещи, значит, он в доме? – задала я резонный вопрос. – Правильно?

– Правильно, - кивнула она. – Но где же он прячется? Охрана действительно обыскала весь дом! Не осталось ни единого места, где бы ни побывал Элвин со своими людьми!

– Мы не знаем, что скрывает особняк. Возможно, в нем есть скрытые помещения, и о них хорошо известно шиитайцу, - предположил Варежкина. – Донгэй выбирается на промысел ночью. Ему ведь нужно что-то есть.

– Но почему он не уехал? Было бы логичнее покинуть город. Донгэй спокойно мог украсть деньги, драгоценности и раствориться в этом большом мире, - я старалась рассуждать логически. – Но он зачем-то сидит здесь. Хочет отомстить нам?

– И это тоже… Но вот только сдается мне, что шиитаец хочет найти то, что искал его хозяин… - тихо сказала Лидуня. – И он не уйдет без этой вещи.

– Красную тинктуру… Философский камень! – я вспомнила слова, произнесенные им в тайной комнате. – Вот что ему нужно!

– Тише! – Лида прижала палец к губам. – И у стен есть уши!

Мы придвинулись голова к голове и зашептались.

– Тогда Донгэй вернется на остров! Скорее всего, он зализывает раны, набирается сил, чтобы повторить вылазку, – в полумраке комнаты лицо Варежкиной выглядело потусторонним. – Мы должны вернуться домой!

– А не проще найти его? – мне казалось, что разумнее было бы выковырять его из норы, в которую он забился.

– Мы не знаем, где прячется Донгэй, а он, возможно, следит за каждым нашим шагом, - возразила Лида. – Нельзя провоцировать его!

– Ладно. Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю вернуться в маяк. Привезти на остров еще больше охраны и сделать еще кое-что… - она покосилась на светильник.

– Что? – прошептала я, наклоняясь к ней ближе.

– Мы вызовем дух Лютера Гилмора и спросим, где философский камень! – глаза Варежкиной вспыхнули жутким огнем.

– Зачем он тебе нужен? Это нехорошая вещь! Представляешь, сколько подлецов охотятся за ним?