Смута
Шрифт:
— Мы бились, как львы, но попали в засаду. Я лично убила троих. Нет, четверых! Вот этой вот рукой. — подняла руку к своему носу и гордо посмотрела на присутствующих.
— А дальше? — сглотнув слюну, спрашивает сын генерала.
— А дальше — порох закончился и шпага сломалась! — гордо ответила наследница славы крылатых гусар.
Глава 7
Место действия: город Виндава (герцогство Курляндия).
Время
Виктор Вайс, попаданец.
Несколько месяцев понадобились Яну Ванден Гейну чтобы подготовиться к демонстрации получения нового металла, который будет добавлен к меди вместо олова. Мой дядька говорит, что он не сидит в выделенном ему дому и десятка минут. Нанял себе возчика с большой телегой, на которую ещё и борта нарастили и объехал уже все окрестности Виндавы.
— Что же он там ищет, — пытаясь откусить от куриной ноги приличный кусок, интересуюсь я. Нда, аппетиты как у взрослого, а мелкие зубики и отсутствие коренных зубов делают поедание плохопрожаренной курицы проблемой. Или это дело в курице. Она синяя и тощая, да ещё и выщипана плохо.
— Скупает у углежогов древесный уголь. Уже всё, что мог скупил. У печей огромные кучи лежат. Словно он гору этого металла собрался расплавить, а ведь всего три больших ларя привёз камней, — У дядьки Ивана с курицей дела идут гораздо лучше, вон, даже кости хрустят в его мощных челюстях.
— Пусть. Думаю, стоит дождаться испытания.
Через три дня опять интересуюсь у дядьки, чем там голландский литейщик занят.
— Головой не иначе тронулся, — дядька Иван только закончил гонять молодых бойцов и весь красный ещё. Интересно, кто там кого гонял.
— Как это выглядит? — казак от меня словечек из будущего набирается. От него ученики. Увеличивается словарный запас.
— Объездил все рынки в городе, даже в Ригу ездил и купил две телеги горшков самых разных.
— Ну, он и говорил, что плавить будет в горшках, — пожимаю я детскими плечики. Когда уже вырасту-то наконец?
— Ха! Он приехал и все горшки расколотил.
— Как?!!
— Топором. Обухом, — машет руками дядька Иван, показывая, как голландец горшки крушил.
— И?
— Дальше их бьёт! — опять демонстрация.
— И?
— Людей нанял толочь в ступках осколки горшков.
— Хм. Тем интереснее будет в конце выслушать этого литейца.
Наконец этот день настал. Яну Ванден Гейну удалось превратить в пыль все горшки.
— Не поверишь! — казак развёл руками и головой затряс, — Он нанял гончаров лепить горшки.
— Да?! — теперь этот литеец заинтриговал меня до глубины души.
И вот через две недели Ян Ванден Гейн позвал нас на испытание. Перед печью действительно стоят новенькие только что обожжённые горшки. Они приличных размеров. Эдак с ведро. Литров на пятнадцать. И выглядят как цветочные горшки для больших фикусов. Ну, ведро, оно и есть ведро. При нас нанятые голландцем углежоги
— Если будет хоть малейшая щель, то этот металл улетит.
— Что же это за металл? — не выдерживаю я? Заинтриговал до нельзя голландец.
— Римляне называли его аурихалком или золотом с гор. В Венеции его зовут индийским оловом, но мой учитель… м… Я его не застал, он умер, а я родился в один год, но учился я по его книгам. Моего учителя зовут… звали… Нет, всё же зовут. Он умер, но живы его идеи и книги, так вот, моего учителя зовут Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Хохенхайм.
— Парацельс? — невольно вырывается у меня. Кто же в будущем не знает этого провидца.
— Вы выдающийся мальчик?!
— Да, я люблю читать книги, есть у меня и книги Парацельса.
— Так вот, Парацельс называет этот металл цинкен. От немецкого zinke, что означает «колючка». Такой формы его кристаллы.
— Цинк? Понятно, продолжайте мастер, — Теперь для меня всё понятно. Этот голландец раскопал где-то рецепт производства латуни.
Между тем, пока мы говорили, углежоги собрали в печи из керамических вёдер такую пирамиду, что ли. Или конус усечённый. И принялись закидывать лопатами деревянными всё это древесным углём. Теперь получилась чёрная пирамида.
— Сейчас мы будем поджигать уголь и нагнетать в печь мехами воздух, как при производстве железа. И жар нужен такой же. Ничего интересного больше не будет, молодой господин. Подходите через три дня, когда печь остынет и мы вынем горшки.
— Хорошо, а что вы делали с горшками? Зачем из одних горшков делали другие? Те были малы? Почему не заказать гончарам сразу большие горшки, так ведь явно дешевле.
— Нет, молодой господин. Так делать нельзя, и это один из моих секретов. Если некоторые сорта глины сначала обжечь, а потом размолоть в пыль и залить водой, то снова получится глина, из которой уже и надо делать горшки. Они выдерживают гораздо больший жар. Если поставить обычные горшки из первой попавшейся глины, не прошедшей такую обработку, то горшки или потекут или потрескаются. Герметичность будет нарушена и цинкен улетит.
Через три дня вновь собрались у печи. Я с нетерпением ждал, когда их будут рушить. Углежоги достали горячие ещё горшки из печи и стали их разбивать. Что ж, у голландца всё получилось. Треснул только один горшок и там оказался один шлак. А вот в остальных горшках были серебристые с желтизной небольшой и цветами побежалости бесформенные куски металла.
— А ну-ка осторожней! — прикрикнул Ян Ванден Гейн на рабочих.
Углежоги в недоумении глянули на черепки. Что не так?
— Этот шлак нужно тщательно собрать. Молодой господин. Это лучший клей для строительства стен или домов. Он намертво соединяет кирпичи. Нужно просто размолоть его и смешать с водой и песком в определённых соотношения.