Снадобье жизни
Шрифт:
К ним подошли несколько мужчин из большой группы с темными плащами. Самый рослый из них, очень мускулистый, ростом в косую сажень, с повязкой на глазу, что-то сухо объяснял свою начальнику.
– Хах, глупые, – продолжал обращаться к Лукьяну человек, делая большие паузы, в которых он подбирал и вспоминал слова, – говорить armadura долго снимать, а capitao не останавливать корабль, фух, ну ничего, я тут есть и миссия будет дальше. Мое имя Серхио Таркиниу де Кейрош. Ты мой
– Лукьян Иванович, – ответил охотник, улыбаясь и слушая забавный акцент.
– Очень приятно узнать, Лукьян Иванович, можешь положиться на мой amizade, мы еще говорить потом, а пока мне надо сушить работа.
Одноглазый здоровяк помог Серхио встать, и они направились в ту часть корабля, где стояли остальные наемники.
–Заводишь новых друзей? Молодец, но про нас не забывай, – с усмешкой сказал Саша и помог охотнику встать.
IX
Наступил вечер. Все люди размещались только на палубе, держась такими же кучами, как и на берегу. Щука называл их шайками и дал клику каждой из них.
Тех, у кого на знамени был изображены четыре черных ромба, вооружённых преимущественно холодным оружием, он назвал азиатскими рыцарями. Толпу чужеземцев из Европейских стран он назвал гиспанцами и немцами, хотя, по уверению Саши, который знал язык последних, никто не говорил по-немецки, но Щуку это не убедило. Коренные народности этих и близлежащих мест с изображениями раскрытой ладони он называл тунгусами. Корейских крестьян он так и именовал, а схожих людей в болотисто-зеленых кафтанах он называл маньчжурами. Своих же старик называл православными или просто братцы.
Корабль, несмотря на свои размеры, спокойно уместил на всей палубе больше сотни пассажиров и членов команды. Весь день они спокойно плыли в определенном северо-восточном направлении.
Лукьян сидел с близнецами и слушал их истории со службы. Краем уха он решил послушать, о чем говорят другие казаки:
– В уезде то он шишка большая, но в степи все равны, не гоже ему было туда с барыней соваться, тут-то я напоследок перед уходом ему напомнил обиды старые, – рассказывал один из казаков в кругу.
– Ну и шо ты вытворил? Давай гутарь дальше, – просил его другой казак.
– Зарубил его. Гутарю ему: «Давай биться на смерть». он перед барыней, как петух кукарекал, так что отказать не мог, ну
Дальше Лукьяну стало противно слушать, и он понял, почему близнецы пошли отдельно от групп казаков Щуки и Окуня.
Ночью был выставлен поочередный караул в два человека. У других группы поступили примерно также.
Посреди ночи Щука разбудил Лукьяна.
– Моя очередь? – поинтересовался разбуженный.
– Да, я заступаю с тобой,– сказал старик, подмигнув.
– Я думал ты пойдешь с Окунем, он же твой закадычный друг, – сказал охотник поднимаясь.
– Не друг, а как сын родной, но мне с тобой потолковать интересно. Двоячники рассказывали о вашей битве с медведем, очень интересно.
Казаки и мужики спали у лестницы, ведущей на верхнюю палубу. Ее ступеньки служили смотровым местом для караула. Саша и Паша докуривали трубку и, кивнув головой подошедшей смене, направились на боковую.
– Все тихо? – поинтересовался у них Щука.
На его вопрос Саша лишь лениво махнул рукой и откашлялся.
Лукьян и старый казак сели на верхние ступеньки. Некоторое время они молчали. Ночь была звездная, море убаюкивало тихими волнами. Большинство людей на палубе спали в окружении своих, остальные либо разговаривали в тесном кругу, либо в одиночку раздумывали о грядущем, а некоторые просто не могли уснуть, наверное, из-за недоверия к окружающим. Изредка мелькали редкие матросы.
Охотник осмотрелся и разглядел Серхио, которого недавно спас. Он оборудовал одну из бочек под стол. Старая лампа служила ему освещением, он что-то быстро записывал в своих многочисленных бумажках. Почти на носу корабля стояла та самая девушка, что назвалась Гидарией. Скорее всего это имя, хотя может и просто титул или что-то в этом роде. Она задумчиво смотрела вдаль, крутя в руках небольшой клинок. Человек из ее группы проверял кожу, которую он намотал на морды собак, что бы их вой и лай не беспокоили сон людей. Взгляд Лукьяна остановился на седом корейце, который сидел и разглядывал детскую куклу, наверное, именно ее он носил на поясе, пряча в платок. Это зрелище напомнило охотнику о его дочерях, и он тяжело вздохнул. Щука быстро нашел, куда устремлено внимание его караульного и завел разговор.
–Двоячники гутарили мне о том, что ты тут из-за дочки, как видно этот седой тоже по этому делу, – начал старик.
Лукьян посмотрел на полную луну и ничего не ответил. Сегодня она казалась как никогда ближе.
– Ну так что, поведаешь как косолапого одолели? – продолжал Щука.
Конец ознакомительного фрагмента.