Снайпер. Шестипалая. Чума насилия
Шрифт:
Мне трудно описать свои чувства. Ростом она была под метр семьдесят пять. Просторный халат из простой ткани, доходивший ей до колен, не мог скрыть всех достоинств ее фигуры. Она походила на кинозвезду или участницу конкурса красоты, чьи фотографии не сходили с обложек журналов, а то, во что она была одета, являло собой соцветие ярчайших красок: красных, голубых, зеленых и оранжевых. Какого-либо четкого рисунка не просматривалось – на ткани пятна кружились в причудливом беспорядке. Они наплывали друг на друга, меняя оттенки и полностью растворяясь одно в другом.
– Мой дорогой Майк, – произнесла миссис Драйден низким, грудным голосом, от которого у меня по спине пробежали мурашки, – Никки только что рассказала мне о Линде. Я просто не знаю, что и подумать…
– Энжела, я должен ее найти, – сказал Майк. – Со мной друзья, они…
– Понимаю, – ответила миссис Драйден и, широко раскрыв глаза, посмотрела на меня, а затем на Джерико. – Боже, Джон Джерико, под какими только предлогами я ни пыталась зазвать вас к себе, но все безрезультатно. Каждый раз, увидев вашу картину, я долго не могла от нее отойти. Ваши полотна исполнены страстной любви к людям, хотя вы изображаете человеческую жестокость и насилие.
– Как жаль, миссис Драйден, что вы не искусствовед. К сожалению, в этой жизни мне слишком часто приходится сталкиваться с проявлениями жестокости. Вот и вчера вечером здесь совершалось насилие. Поэтому я к вам и приехал, – сказал Джерико, и тут его взгляд упал на обмотанную шарфом руку Энжелы. – Вы поранились?
Миссис Драйден тотчас убрала руку за спину.
– Ничего страшного. Так, пустяки, – рассеянно произнесла она.
Джерико прищурил глаза. В течение нескольких секунд никто из присутствующих не проронил ни слова.
– Судя по всему, поисками Линды вы не занимались, – сказал Джерико.
– Но мы не знали… – как бы оправдываясь, ответила Энжела.
– Нет, – возразил Джерико. – Солтер все знал, но он, по его словам, не человек действия.
– Слим! – воскликнула миссис Драйден, бросив взгляд в сторону кресла.
Худая рука над подлокотником чуть качнулась.
– Дорогая, я знал, что Линды нет в доме, но думал, что, возможно, она сама… То есть я хотел сказать…
– Негодяй! – воскликнул Майк.
– Майк, обвинениями здесь уже не помочь, – заметил Джерико. – У вас в доме, миссис Драйден, есть работники-мужчины. Не могли бы вы попросить их осмотреть окрестности?
– Да, конечно. Никки?
Девушка-брюнетка вновь удалилась.
– Мне не совсем ясно, что здесь произошло вчера вечером, – сказал Джерико. – Как рассказал Майк, напавшие на зрителей парни действовали по указке человека по имени Чарльз Хадсон. Солтер сообщил, что он ваш дядя.
– Да.
– Тогда позвоните ему и сообщите
– Дорогая, с телефонного аппарата в библиотеке снята трубка, – предупредил Солтер. – Чтобы линия вновь заработала, надо положить ее обратно.
– Но дядя Чарльз в столь ранний час к телефону все равно не подойдет, – возразила Энжела.
– А кто были эти молодчики, миссис Драйден?
– Что здесь происходит? – раздался вдруг незнакомый голос.
Я посмотрел на дверь и увидел загорелого широкоплечего брюнета. После сна и, надо думать, выпитого им спиртного глаза у него были красными. Широкие спортивные брюки, тенниска в полоску и помятый пиджак из льняной ткани составляли весь его костюм.
– Я – Джо Блисс, адвокат миссис Драйден, – представился он.
Энжела представила нас и рассказала о том, что произошло с Линдой. Он внимательно выслушал миссис Драйден, дрожащими руками зажег сигарету и, прищурив глаза, воскликнул:
– Вот тупые сопляки!
– Скажите мне, пожалуйста, – обратился к нему Джерико, – вы адвокат миссис Драйден или мистера Хадсона?
– Дело в том, что я представляю и того, и другого, – ответил Блисс.
Джерико вопросительно посмотрел на Энжелу.
– Вы разрешали тем парням врываться в ваши владения, бить ваших гостей, а затем выдворять их из Гленвью без предъявления обвинения? – спросил он.
– Я даже представить себе не могла…
– В таком случае как вы можете одновременно представлять интересы обеих сторон, мистер Блисс? – спросил Джерико. – Если нападавшие ворвались в зал против воли миссис Драйден, то это значит, что они действовали противозаконно. Каким образом вы теперь будете выступать и на стороне обвинения, и на стороне защиты?
– Но Энжела никаких обвинений против мистера Хадсона не выдвинет, – ответил Блисс.
– Почему же?
– Надо знать дядюшку Чарльза, – хмыкнув, произнес адвокат.
– Вот это я как раз и собираюсь сделать, – сказал Джерико. – Если мы сейчас не отыщем мисс Вильямс живую и невредимую, я отправлюсь к нему.
– Думаю, что мистеру Джерико хорошо бы поговорить с Джеффом Смитом, – заявил Блисс, обращаясь к Энжеле.
– Полагаю… – как-то неуверенно произнесла она низким, грудным голосом и замолкла.
Блисс, бросив взгляд на буфетную стойку, подошел к ней и стал наливать себе выпивку.
– Чтобы не оказаться в положении слона, попавшего в посудную лавку, мистер Джерико, вам следует понять, что такое Гленвью, – сказал он и с бокалом бурбона со льдом в руке повернулся к нам лицом. – Как вы знаете, мы живем в удивительно жестоком мире, где не соблюдаются ни этические нормы, ни дисциплина. Даже пятилетние дети, и те ведут себя как анархисты. Чтобы нам всем выжить, это безобразие необходимо остановить. В больших городах уже ничего поделать нельзя, а вот в маленьких поселках, вроде нашего, бороться с анархией можно и нужно. Энжела вчера допустила ошибку, и, думаю, она об этом очень сожалеет.