Снег в Венеции
Шрифт:
В центре комнаты стоял солидный резной стол. Трон, к своему удивлению, увидел на нем две плетеные корзинки, одна для входящих, другая для исходящих писем и документов – точь-в-точь как в его собственном кабинете. Перед одним из окон стоял другой стол, сбоку от него два кресла. Картины, античная мраморная голова на высокой специальной подставке, великолепный восточный ковер на полу – все говорило о богатстве хозяйки палаццо.
Вошла княгиня. Вид у нее был деловой: пенсне на переносице, в руках папки с бумагами. Она положила их на
– Что в этих ящиках, которые стоят во дворе? – поинтересовался Трон.
– Стекло, – ответила княгиня. – Мы экспортируем его даже в Америку. – В ее голосе зазвучала гордость. – Мой муж оставил мне два стекольных завода на Мурано.
– Мы когда-то тоже производили стекло, – меланхолично проговорил Трон.
– На Мурано? – Княгиня вопросительно выгнула брови.
Трон покачал головой.
– Нет, здесь, в Венеции. Это было еще до того, как на Мурано появились стеклоплавильные печи.
– Это, наверное, было давно.
Трон кивнул.
– Ваша правда. А началось это лет четыреста назад.
Княгиня с удивлением воззрилась на Трона.
– Выходит, вы из тех самых Тронов?
В ответ Трон лишь пожал плечами.
– Тех самых больше не существует. Остались только мать да я.
– А у вас?…
– Нет. Я не женат, – рассмеялся Трон. – Ни на женщине, ни на своей службе.
– Я хотела спросить о том, нашли ли вы время для визита к Палфи?
Трон смущенно кашлянул.
– Сразу после нашего разговора на судне.
Они сидели в креслах у окна Трон – в позе человека, который отлично знает, как положено себя вести в присутствии дамы, а княгиня – небрежно откинувшись на спинку и положив ногу на ногу. Она могла бы показаться абсолютно спокойной, если бы не вертела в руках пенсне.
– Принес ли вам пользу визит к генерал-лейтенанту? – спросила княгиня.
– Палфи сказал мне, что у лейтенанта Грильпарцера были большие долги и что он приходится родным племянником убитому надворному советнику, – ответил Трон. – Хуммельхаузер был богатым человеком, а Грильпарцер его единственный наследник.
– Значит, ваши подозрения были небезосновательными.
– Да, мои подозрения имеют под собой почву. Но лейтенант Грильпарцер прямого отношения к преступлению не имеет.
Княгиня чуть нахмурилась.
– Я не совсем понимаю ход вашей мысли, комиссарио.
– Военная полиция еще вчера вечером арестовала другого человека. Он как будто признался в содеянном. Я говорю о пассажире судна по фамилии Пеллико. Он был директором сиротского дома на Джудекке.
Несколько мгновений княгиня молча смотрела на него. Потом взяла из серебряной шкатулки сигарету и закурила Трон впервые видел, чтобы женщина курила так, словно это было самое естественное для нее занятие. Это его почему-то восхитило. Княгиня затянулась, выпустила длинную струйку дыма, полюбовалась, как она плывет по комнате, а потом сказала:
– Это совершенно исключено, комиссарио. –
– Вы были знакомы с Пеллико?
– Достаточно хорошо, чтобы быть уверенной – он этого не делал.
– Вы говорили с ним на судне?
– Я даже не знала, что он был на борту «Эрцгерцога Зигмунда». Наверное, в Триесте он как вошел в свою каюту, так больше из нее и не выходил. За завтраком я тоже его не видела. По какой такой причине он мог убить надворного советника?
– У того были документы о готовящемся заговоре против императрицы. Он держал их у себя в каюте.
Княгиня поглядела на него с нескрываемым удивлением.
– Документы о чем?
– О покушении.
– Это вы должны мне объяснить подробнее. Трон пожал плечами.
– Все подробности мне тоже не известны. Несомненно лишь, что, попади эти бумаги в Венецию, все упоминающиеся в них лица были бы немедленно арестованы.
– Получается, что Пеллико хотел убить надворного советника, чтобы похитить эти документы. К этому сводится суть подозрений?
Трон кивнул.
– Да, что-то в этом роде.
Подумав немного, княгиня сказала:
– Это странно, комиссарио. Очень и очень странно.
– Позвольте спросить, откуда вы знаете Пеллико?
– Мы оба – члены попечительского совета приюта. Членство в нем перешло ко мне после кончины мужа, – Она помедлила немного и добавила: – Помимо этого, когда муж был еще жив, мы встречались и на разных светских приемах.
– Считаете ли вы возможным, что Пеллико был связан с «Венецианским комитетом»?
– В «Венецианском комитете» все поголовно должны были бы в одночасье сойти с ума, если они задумали покушение на императрицу.
– Так были у Пеллико контакты с «Венецианским комитетом»? – настойчиво повторил свои вопрос Трон.
– Есть люди, которые верили в подобные слухи.
– А вы?
Княгиня небрежно тронула ладонью мраморную античную голову, стоявшую перед ней на столе.
– Пеллико весьма симпатизировал сторонникам объединения Италии, но он отнюдь не был фанатиком С другой стороны, он никогда не скрывал своих политических симпатий. Для Пергена сыграло роль то, что вот уже несколько недель против Пеллико было открыто дело.
– Какое такое дело? – напряженно спросил Трон.
– Пеллико был юристом. Тридцать лет тому назад он написал на латыни исследование о борьбе против власти тиранов.
– И из-за научного труда у него сейчас появились трудности?
– Эта работа была переведена на итальянский язык два года назад и издана в виде брошюры в Турине. Она называется «О тираноборстве». Ее сразу включили в списки запрещенной литературы, а против Пеллико возбудили дело. Эта история даже обсуждалась на попечительском совете. Причем совет в полном составе выступил в защиту Пеллико. – Княгиня недовольно фыркнула – Вот и вся история. Не правда ли, довольно нелепая?